Может и так, но, наверное, такой увидеть её мог только действительно просветленный мудрец. Самой девушке это доставляло больше огорчений, чем славы — ведь все придворные, в основном знакомились с нею, проходя плотный кружок, ограждавших её от внешнего мира суккуб, развратных фрейлин, ещё более развратных их служанок... и, насмотревшись на царившую среди них фривольность, вольно или невольно переносили свои впечатления на их госпожу... А ей самой глубоко противны были даже намёки на это... поэтому, в кругу дворян, младшая дочь микадо неизменно была одинока...
...Нет, конечно, она чувствовала уколы зависти, оказываясь свидетельницей трогательных сцен, иногда разыгрывающихся в её свите, или слушая истории о сладострастных похождениях, нарочно рассказываемые при ней громким шепотом — чтоб поддразнить, в порядке шалости... Но она просто не считала эту область для себя чем-то значимой именно сейчас — тщательно расписав всё свое будущее после того предсказания, маленькая принцесса бережно хранила себя для того принца издалека... Конечно женские секреты бы пригодились и для него, но юная демонесса предпочитала откладывать их в своей замечательной памяти на будущее, не отдавая себя в волю соблазнов.
— Ай-ай-ай, зачем стрижешь? Не уложатся же! — спохватилась она, увидев ножницы в руках подруги.
— Под шлемом будет свободнее. А снимешь — они упадут вот так! Красиво же!
Пламенеющие волосы дочери императора, были, наконец-то, под смех и шутки, уложены в причёску, и причёска, с торжественным благоговением спрятана под шлем для полётов, сделанный по образцу призраков, разве что без цветных перьев на гребне. Попав под шлем, волосы привычно загудели, изредка вырываясь непослушными вспышками в тех местах, где и задумала талантливая парикмахерша.
Принцесса встала, повертелась перед быстро поднесёнными зеркалами, поблагодарила Чёртов Угол, и с хитрой улыбкой спросила подружек, не желает ли кто сопровождать её в личном эскорте. Конечно, все быстренько нашли тысячи забавных причин и неотложных дел — ну да, лететь на крыльях за принцессой, которую порой и тренированные мужчины-телохранители догнать не могут — это не шутка, но всё-таки: маленькая победная месть в ответ на любовные дразнилки. Правда Ануш чуть всё торжество не испортила — взяла вдруг подняла руку посреди самой интересной отговорки.
— В чём дело, госпожа хатамото?!
— Надеюсь, Ваше Высочество меня не забудет?!
— Конечно, нет, — дочь микадо быстро вернулась от шутливого тона к деловому: — Так, все собираемся по повозкам, вы — в моём паланкине полетите, и быстро-быстро в «Тень Соснового Леса». Там переоденемся, дождитесь меня, и вместе, парадно, отправимся в Девятивратный Дворец.
Фрейлины, синхронно поклонившись, шустро вскочили, и, вслед за Ануш, пообещавшей похлопотать насчёт местной охраны, разноцветным потоком вылились из комнаты.
Дорога в Столицу
На парадной взлётной площадке всё ещё была тень, здорово холодно и ветер, как и предупреждал утром брат. Он был прав — морозец щипал даже сквозь тёплое платье, в лёгком утреннем кимоно она бы превратилась в ледышку, не успев взлететь. Несколько продрогших солдат ломами скалывали металлически блестящий снег, да молодой тюдзё, для придания видимости усердия, вышагивал неподалёку и время от времени на кого-нибудь покрикивал, чересчур настойчиво оглядываясь на принцессу. Все мёрзли. Ожидая пропавших где-то Ануш с суккубами и паланкин, Кадомацу тоже стала прохаживаться туда-сюда, чтобы убить время, сложив руки в рукава, и разминая обнаженные крылья небольшими взмахами.
С этой стороны не было видно восхода, только погасшие звёзды — крепость строили специально, чтобы по утрам она тонула в лучах рассвета, для глаз, наблюдающих с дороги. Потом восход перекрывала доминирующая над долиной Столицы Рассветная Скала, и путешественник с юга (как и с севера), спешащий к утреннему открытию городских врат, мог наслаждаться зарёй в два раза дольше обычного. А на этой площадке хорошо было смотреть закат — светило садилось прямо напротив, постепенно отдавая кусок за куском похищенного неба. «Надо будет, когда взлетим, посмотреть на крепость» — наконец-то нашла тему для мыслей принцесса.
Она неожиданно наклонилась, и, щелкнув ключицами, подняла выскользнувшую из-под каблука льдинку. Случай, солдатский лом, удар об землю и каблук принцессы превратили этот кусок льда в грубое подобие цветочного бутона. Мацуко сначала любовалась им просто так, а потом, осторожно поворачивая пальцами, принялась прорезать когтём ещё невидимые лепестки.