— А новая госпожа?
— Мико? Бросьте Кото-сан, она ребёнок, ей далеко до подобных мыслей. Берегите её, уважаемый, от моей матери и от влияния госпожи Хасегавы! — старик подобострастно поклонился: — Ладно, можете идти, за вашей спиной уже подают какие-то сигналы.
Дворецкий обернулся и усмехнулся. Бессменные девочки-служанки — Рейко и Ханако заметили какой-то непорядок в нарядах, и теперь яростно семафорили веерами и рукавами показывая на зеркало.
— Идите сюда. Что случилось?
Поглядывая в зеркало, она сама уложила поизящнее складки на кимоно и шлейфе, и, распорядившись, кому из прислуги остаться здесь, а кому — идти во дворец, спустилась во двор, где принцессу уже ожидала готовая наземная повозка и несколько из успевших переодеться фрейлин, лениво почёсывающих языками.
Ануш тоже была там — без кольчуги, в одной безрукавке, привлекая всеобщее внимание татуировкой на плече, она с упоением дирижировала кем-то невидимым.
Мацуко, улыбаясь, подошла к ней поближе:
— Ты кем там командуешь? — глаза, привыкшие к полумраку дворца, ещё ничего не могли разглядеть сквозь грань света и тени.
— Твой дворецкий. Наплакался мне, что тут его чуть ли не каждую ночь штурмуют, вот я и предложила с кухни провести трубу для кипятка, как на Даэне. Можно? — она вопрошающе посмотрела снизу вверх на хозяйку.
— Ха. Только испытать на мне не пробуйте. Кстати, где остальные?
— Азер и Афсане там, — она указала рукой, а потом быстро закричала: «Нет, нет, оставьте всё, как было!»: — А Гюльдан на кухне.
— Она пусть останется здесь. До самых родов. Да и вообще, во Дворец всех не надо, давай только ты и Азер, а?
— А опять не погонят девку отсюда? Заорут, мол, что оскверняет, да то, да сё? Понимаешь, не охота, чтобы ей перед родами устроили нервотрёпку.
— Здесь не устроят. Не бойся. Она, в самом деле, опять что ли, в каком-то борделе собирается рожать? Нетушки. Скажи, что это мой приказ. Я обижусь, если она сбежит.
— Ну, ладно-о... — Ануш непринуждённо пожала плечами, забавно дёрнув крыльями и хвостиком в такт словам: — Только я лучше поеду с Афсане, сойдёт?
Мацуко замешкалась с ответом, не сразу поняв, что тему разговора сменили, и место родов Гюльдан — вопрос решенный:
— Пожалуйста, — принцесса облегчённо перевела взгляд на залитый ослепительным светом заснеженный двор: — Она говорила, сколько осталось?
— Почти месяц. Так что рано об ней беспокоиться.
— Ничего пусть отдыхает. Месяц? Значит, я ещё успею увидеть?
— Даже подержать! — юная суккуба заулыбалась, сложив руки на груди — видать, невидимая за завесой света, работа, которой она дирижировала, была закончена:
— Значит, только я и Афсане?
— А ты чего разделась? Ещё отморозишь себе чего-нибудь...
— «Отморозишь»?! У нас, на Даэне, такая жара в редкую засуху случается. Это только вы в пекле от холода дрожите, неженки...
Кадомацу выдержала паузу, любуясь красотой подруги в этом освещении:
— Ты скучаешь по дому? — спросила она вполголоса.
— Я же дома, как я могу скучать? — Ануш засмеялась, показывая крупные верхние зубы: — Мой дом здесь, с тобой, а там, — она подняла взгляд в небо, где могла бы быть далёкая Даэна, — Там только могила матери...
Мацуко прикоснулась к руке подруги и промолчала. Потом тихо сказала:
— Пора. Готовьтесь к выходу.
Фрейлины уже не только собрались, но и успели поднять шум на полквартала, хохоча и сплетничая. Принцесса срезала путь к ним через освещенный угол, и поэтому, по крайней мере, для половины, ещё не привыкшим к дневному свету, появилась почти внезапно:
— И что вы такое интересное рассказываете? — резко спросила она, входя в тень — и была довольна эффектом: болтушки сразу замолчали, оглядываясь и соображая, где их госпожа и в какую сторону надо кланяться.
— Ваше высочество, мы... Госпожа Весёлый Брод сейчас нам рассказывала, как её отважно защищали ваши слуги.
— Госпожа Весёлый Брод? — прищурившись привыкшими к свету глазами, Кадомацу разглядела в толпе хрупкую фигурку старшей фрейлины: — А ну-ка, подойди сюда, сестрица...
— Что угодно Вашему Величеству? — как же, поверит она в вежливость этой хулиганки.
— Ты чего это задумала, сестрица? Опять во дворец намылилась? — шепотом, чтобы не слышали сплетницы.
— Да так, просто поболтать с девчатами вышла... — невинный голос, самые безгрешные на свете глаза — кто заподозрит такую в плохих каких-нибудь мыслях?