Он попал в тупик и в итоге пришёл к мысли, что должен делать что-нибудь, должен как-то изменить тот мир, в котором живёт… Но рассуждения его, говоря откровенно, никогда не заходили так далеко, чтобы принять решение «как» и «что».
— Я тут копался в материалах, которые мы привезли с Астеры, — сообщил вдруг Колин, видимо, желая сменить тему неудобного для обоих разговора.
Ролан поднял на него непонимающий взгляд.
— Не то чтобы что-то важное, — тут же оговорился Колин, — но я подумал, может, это тебя заинтересует?
Колин покопался в карманах и извлёк из одного из них инфокристалл, который тут же вставил в паз приёмника на столе.
Взяв свой стакан в руки, Ролан прислонился к стене и, нахмурившись, наблюдал за строчкам информации, ползущими по сформировавшемуся перед ними галаэкрану.
— Это про Дом Авалон, — уточнил он.
Ролан кивнул.
— Они выступили на стороне Брогана и до последнего защищали дворец. Кое-где в этом архиве встречается информация о том, что они образовали своего рода секту…
— Орден Ветров, — закончил Ролан за него, — это не секта… Я бы, по крайней мере, не хотел думать так. Коммуна, я бы так назвал… Отделившись от основных систем, они в своей группе миров пытались выстроить общины по моделям, предложенным Броганом. Понятия не имею, чем это всё закончилось …
— Если верить архиву, закончилось бы хорошо… Если бы Серая Стража их не нашла. Около двадцати двух лет назад, перед самым роспуском Ордена. И эти общины, и те Авалоны, которые находились при Брогане, были ликвидированы следом за ним… Но! Это не всё! Если верить этим данным… Кто-то мог остаться жить.
— Кто-то?
— Здесь есть фото. Девушка, на тот момент я бы дал ей около двадцати.
Колин включил ком и повернул экраном к Ролану, демонстрируя фото.
Ролан на мгновение перестал дышать. До боли знакомое лицо с холодными голубыми глазами и почти что белыми волосами, с высокими скулами и узким подбородком смотрело на него.
— Можем мы… — Ролан прокашлялся. — Можем мы попробовать её найти?
— Можно попытаться провести реконструкцию, проследить, как она изменилась… Сейчас ей должно быть около сорока… только что это нам даст?
Ролан покачал головой.
— Пока не могу сказать точно. Просто подумал, это может тебя заинтересовать.
Ответить Колин не успел. Прозвучал вызов кома, и на экране показалось лицо Колберта.
— Что-то произошло? — спросил Ролан сразу же, заметив напряжение, отразившееся на нём.
— Включи выпуск новостей.
Ролан торопливо переключил экран на новостной канал.
— … миротворческая операция под началом Исгерд Ларссон прошла успешно. База повстанцев на Кадрасе полностью уничтожена. Теперь мы можем со всей уверенностью утверждать, что обитателям пограничных миров ничего не грозит.
Ролан побледнел. Когда он заговорил, голос его охрип.
— Как это понимать? — спросил он, резко переводя взгляд на ком.
— Как и было сказано, — коротко ответил тот. — И ещё… Юки погибла.
Закончив переговоры в экстренном порядке и согласившись почти на все условия другой стороны, Ролан направил корвет к «Дредноуту», спрятанному за орбитой крайней планеты системы, и приказал Колину сосредоточиться на управлении, а сам надолго засел в каюте. Впрочем, в апатии пребывал не только он — на Кадрасе у многих остались друзья, у кого-то и любимые. У каждого был кто-то, кого он потерял. Да и сам факт уничтожения порта, который много лет служил местом встречи всех несогласных с политикой Сената, больно ударил по боевому духу всех участников движения.
Ещё раньше, чем Ролан определился с тем, что делать дальше, со всех сторон стали слышаться вопросы: «За что?»
— Они спрашивают, за что мы умираем? — передал ему Колин, выходя на связь через несколько часов.
Ролану было нечего сказать. Он не знал, почему должен решать этот вопрос за всех. И к тому же в данный момент у него хватало своих проблем.
Просмотрев всю информацию, которая пока ещё оставалась доступной в сети — ролики исчезали со скоростью, оставлявшей только удивление — он ещё раз убедился в том, что не ослышался. Имя командира «Ветра Звёзд» звучало как Исгерд Ларссон, и именно «Ветер Звёзд» штурмовал Кадрас.
Не обращая внимания на Колина, ожидавшего его ответа на линии, Ролан потёр глаза и уронил лицо на ладони. В кои-то веки он не мог принять решение мгновенно. Мысли разбегались, кидаясь от одного воспоминания к другому.
«Как можно было не догадаться? — спрашивал он себя теперь, и тут же отвечал: – Хороших пилотов сотни. Я был бы идиотом, если бы ждал… ждал увидеть её глаза в рубке каждого корабля».
В первое время Ролан старался найти информацию о том, какой жизнью живёт его несложившаяся любовь. Однако если поначалу информации об Исгерд и её фотографий за спиной у Консула было полно, то сейчас она будто превратилась в невидимку, изображение которой не фиксировала ни одна камера. Её имя перестало упоминаться в новостях. Мелькало разве что в списках гостей, побывавших на очередном приёме у Рейнхардтов — но и там она никогда не давала интервью. Иногда Ролана посещала мысль — как Исгерд живёт теперь? Не прячет ли её Волфганг ото всех?
Однажды, не удержавшись, он рискнул и отправился на Асторию в резиденцию Рейнхардтов, чтобы своими глазами увидеть, что стало с Исгерд.
Он видел Ларссон издалека. Она оказалась собрана и решительна, как всегда. Волосы цвета белого золота небрежными локонами разлетелись по плечам, а по глазам с такого расстояния ничего было не понять.
Ролан постоял некоторое время, глядя на неё, отдыхавшую в саду, и пошёл прочь, к своему кораблю. Он запретил себе вспоминать, решив, что без толку думать о том, что не сбудется уже никогда.
— Ролан… — позвал Колин, когда молчание уже чересчур затянулось.
— Я выйду, расскажу о своих планах, — глухо процедил Ролан. — Веди корабль к Астере. Мы сделаем то, что собирались — взорвём Сенат.
С самого момента, когда закончился бой над Кадрасом, Исгерд, помимо очевидной, мучила одна мысль: «Дредноут».
Флагмана повстанцев не было ни среди кораблей, дававших им отпор, ни на стоянках ближайших миров. Значило ли это, что Крауз — а со слов Хинеса было известно, что «Дредноутом» командовал именно он — всё ещё может быть жив?
Ответа не было, и с недавних пор Исгерд уже боялась гадать, опасаясь, что сделает неправильный выбор.
«Хотя куда уж дальше…» — тут же говорила себе она.
Операция вроде бы прошла хорошо, о повстанцах слышно не было, и Исгерд разрешила себе на некоторое время отправиться домой. Домом она по-прежнему считала консульский дворец. И потому, оставив на поруки Бранту фрегат, сама взяла любимый истребитель и направилась туда.
Полёт, вопреки обыкновению, не доставлял никакой радости. Мысли перескакивали с того, что случилось на Астере, на вопрос о том, куда делся «Дредноут». Между этими безрадостными размышлениями то и дело вклинивались слова Волфганга «в Доме Рейнхардтов никогда не было убийц». И неизбежно вся цепочка размышлений приводила к вопросу о том, жив Ролан или нет.
В конце концов, Исгерд сдалась и, послав к Ветрам технику безопасности, включила анабиоз. Компьютер разбудил её уже на орбите Астории, и Исгерд плавной спиралью направила корабль сразу к личной стоянке Эклунд.
Сама госпожа Консул по обыкновению сидела на террасе, вроде бы глядя на море, но в глазах её не было ничего, кроме пустоты. Даже когда воспитанница подошла вплотную, Хельга никак не отреагировала на её приход.
— Хельга… — позвала Исгерд тихо и тронула её за руку в попытке разбудить.
Только теперь Эклунд подняла на неё пустой взгляд.
— Я сделала всё, как ты сказала, — проговорив это, Исгерд опустилась в соседнее кресло. Ей стало тошно от собственных слов.