— Хорошо, — без каких-либо эмоций произнесла Эклунд. Ничего «хорошего» в её голосе не было, но Исгерд хватало своих проблем.
— Хельга, — продолжила она, — я всегда делала всё, что ты требовала от меня. Ведь так?
— Да.
Исгерд сглотнула и в упор посмотрела на неё.
— Ты в курсе, что Ролан фон Крауз жив?
Хельга вздрогнула, видимо, на мгновение новость всё же поразила и её, но тут же женщина снова погрузилась в свою собственную тоску. Она пожала плечами и отвернулась.
— Как могло произойти, что виконт фон Крауз убил своего деда? — продолжала тем временем Исгерд, и не думая отступать. — Я его знала. Ролана. Он бы никогда подобного не совершил.
Исгерд ожидала, что потребуется долго допытываться и давить, не сомневаясь, что Хельга знает больше, чем она сама. Однако та тихо и равнодушно произнесла:
— Ролан фон Крауз оказался непригоден к управлению Домом. Мне нужно было, чтобы герцогом стал его брат.
Наступила тишина. Только тихо шелестела в саду листва. Исгерд не могла подобрать слов. Она никогда не сомневалась, что Хельга может подобным образом устранить любого из неугодных ей людей. Но в эти мгновения ей почему-то казалось, что та предала лично её.
— Я ненавижу тебя, — тихо обронила она. Встала и пошла прочь.
ГЛАВА 14
Покинув парк, в котором теперь почти что всё время проводила Хельга, Исгерд снова направилась к стоянке кораблей и какое-то время стояла неподвижно, издалека глядя на свой «Буран». Такой же белоснежный, как и три года назад, когда Исгерд встретила Ролана в первый раз, он сверкал на солнце серебром своих крыльев. Исгерд не хотелось забираться внутрь. На неё нахлынула непрошеная волна воспоминаний, и в голове крутились воспоминания о руках Ролана, его пальцах, щёлкавших тумблерами на пульте управления этим кораблём, его улыбке, когда он слегка оборачивался к Исгерд.
— Каким он стал? — спрашивала Исгерд в пустоту и тут же напоминала себе, что это уже не важно.
Умер Ролан три года или три дня назад, для Исгерд было невозможно проникнуть в его жизнь и увидеть его улыбку ещё раз.
— Разве я много просила? — с этим уже она обращалась к Консулу, оставшейся далеко позади.
Но Исгерд прекрасно понимала, что и этот вопрос не может принести никакой пользы. Его бесполезно задавать, и Хельга никогда не ответит на него.
«Всегда смотри только вперёд, — учила её Консул. И добавляла: – Не важно, кто виноват, важно, что делать теперь».
— Да, — Исгерд вздохнула, пытаясь примириться с этой мыслью.
«И что делать теперь?» — задала она самой себе резонный вопрос.
Насущных проблем было три, причем одна из них беспокоила слишком сильно, но с ней Исгерд ничего поделать не могла.
Во-первых, Волфганг. Чем больше Исгерд думала о случившемся, тем сильнее выходка супруга раздражала её. Она и сама знала, что стала убийцей, и готова была держать этот, нанесённый Рейнхардтом, удар. Но Исгерд понятия не имела, хочет ли она развода сейчас, какие последствия он будет иметь, и нужно ли сопротивляться.
Волфганг давно стал неизбежным злом, которое Исгерд терпела в своей жизни, не позволяя ему занимать слишком много места. Отношения с мужем не были идеальны даже с точки зрения фиктивного брака, потому что Волфганг то и дело норовил выйти за отведённые ему границы, но в целом Исгерд прочно удерживала позиции и не имела никакого намерения отступать.
Она могла бы прожить так ещё и десять, и двадцать лет, сохраняя союз, которого так добивалась Хельга. Но в то же время унижаться и упрашивать Волфганга переменить решение она однозначно не хотела.
«Можно поговорить с его отцом», — мельком подумала Исгерд. Как ни странно, Константин весьма дружески относился к ней и при встрече так пожимал руку, что Исгерд казалось, будто он в самом деле рад принять её в Дом.
«Знать бы ещё, стоит ли этот брак спасать…» — тут же подумала она.
Ответ на это, очевидно, могла дать только Эклунд — но с этим вопросом к Хельге сейчас бесполезно обращаться.
Второй вопрос касался Ролана. И каким бы ни казалось бесполезным расследование, которое можно провести сейчас, Исгерд всё-таки стремилась выяснить, что именно произошло три года назад. Кто убил Герарда на самом деле. В этом отношении Исгерд в первую очередь терзала иррациональная потребность потянуть мышку за хвост, разгадать тайну, которую столь небрежно спрятали от неё. Но одновременно она думала о том, какую пользу могут принести подобные сведения.
«Кроме Ролана — который, очевидно, как обычно впутался в чью-то сеть — смерть Герарда была выгодна только тому, кто в итоге получил власть. Ирвину фон Краузу…»
Теперь Исгерд снова вспоминала этого худенького и невысокого молодого человека, которого видела всего пару раз.
«Мог», — так бы она его охарактеризовала. И всё же Исгерд нужно было встретиться с Ирвином лицом к лицу.
Третью проблему составляла сама Эклунд, и о ней Исгерд подумала, возобновив движение к кораблю. Хельга все последние дни явно была не в себе. За это недолгое время она постарела лицом на несколько лет, и хотя причины внезапного недуга для Исгерд оставались неизвестны, она не могла отделаться от чувства, что если пустить всё на самотёк, Эклунд скоро вконец ссохнется. Злость на Хельгу не становилась слабей, но Исгерд понимала, что та была единственным человеком, заботившимся о ней. Она любила Хельгу — по-своему, хотя обе они были далеки от бурных проявлений чувств. И потому Исгерд всё же думала, что и Хельга любит её. Тем горше было открытие, которое она сделала только что. И всё же оно не отменяло беспокойства о состоянии самой леди Консула.
Исгерд решила начать со второй проблемы и, забравшись в катер, направила его в сторону столичной резиденции Краузов. Однако здесь её ожидала неудача.
В гостиную к ней вышла Луана — Исгерд с трудом припомнила, что уже видела когда-то эту девушку на балу, но только сейчас поняла, что ей всё-таки удалось войти в семью Краузов.
— Вы приехали навестить моего мужа? — с улыбкой спросила Луана, однако и эта улыбка её, и выражение лица напомнили Исгерд искусно сделанную фарфоровую маску. Безупречную, миловидную, но от того не менее безжизненную.
— Да… у меня есть к нему разговор, — уклончиво ответила Исгерд.
— Он пока не прилетел. Ирвин собирается присутствовать на ближайшем заседании Сената, — продолжила девушка, поймав недоумевающий взгляд гостьи.
Та понимающе кивнула и отложила эту информацию на потом.
Луана угостила её чаем, и они разошлись по своим делам.
Ролан собрал своих людей уже на Астере. Несколько дней ушло на то, чтобы подготовить для проживания новую базу. Ролан не торопил сбор — ему вообще не нравилась мысль, что придётся решать за всех.
Он и не собирался этого делать. Дождавшись, когда все желавшие получить новое объяснение тому, что происходит, соберутся в самом большом зале, он сделал глубокий вдох и заговорил:
— Вы все задаёте мне вопрос — почему вы должны умирать, — он на мгновение замолк, дожидаясь тишины, — вы задаёте его, как будто это я привёл вас в подполье. Как будто я виноват в том, что Гесория не принимает вас. Как будто я объявил вас вне закона. Но это не так.
Он снова сделал паузу, дожидаясь, пока слова проникнут в сознание слушателей.
— Хельга Эклунд виновата во всём, — продолжил он, — Хельга Эклунд выстроила режим, при котором от нас, простых людей, не зависит ничего. У каждого из вас есть своя обида, своя боль. Но если вы вспомните, с чего всё началось, то поймёте — всё дело в том, что Хельге Эклунд наплевать на людей. Хельга Эклунд — лицемерный лжец. Двадцать пять лет назад она поклялась, что Серая Стража будет распущена навсегда. И что мы видим теперь? Наши близкие, наши друзья — сотни людей погибли под огнём корабля Серой Стражи. Среди них оказались и те, кто не хотел драться. Те, кто просто не нашёл себе места в Гесории и вынужден был скрыться на окраинах. Скрыться — но не более того!