— Вы уверены, что именно оттуда совершили прыжок? — уточнила Джессика.
Исгерд прицокнула языком. Помощница очень удачно выявила слабое место в её рассуждениях.
— Я произвела расчет, исходя из длительности гиперпрыжка, мощности двигателей и расхода энергии на борту «Востока».
— Прыжок из звезды… — Коэрти прокашлялась. — Не принято прыгать из таких мест. Мы точно не знаем, как гравитационное поле могло повлиять на координаты цели. Логика открытия гиперворонок исследована пока не до конца.
— Можете перепроверить меня, — легко согласилась Исгерд, — но уже после того, как мы начнём подготовку корабля. Сколько времени нам понадобится, чтобы прибыть на место?
— Корабль уже оснащён, — вклинился Брант, — собрать экипаж — и можно вылетать. Если ваши координаты верны — нам хватит шести часов.
Координаты оказались почти верны. Джессике потребовалось ещё четыре часа, чтобы уточнить расчет. К тому времени, когда новая точка выхода была определена, Исгерд успела немного поспать — ей снился неизвестный «Тяньгун», яростно обстреливавший её. Глаза пилота напротив приковывали, затягивали, как гиперворот затягивает дрейфующий корабль.
Сигнал с мостика разбудил её, и перед самым прыжком она заняла свой пост. Врата, способные впустить в себя фрегат, правила безопасности позволяли открывать лишь на некотором отдалении от обитаемых миров, и потому потребовался ещё час полёта.
Когда же они открылись, и был совершён прыжок — Исгерд зарычала и ударила кулаком по панели управления.
— Долго! — выдохнула она.
Команда ответила ей гробовым молчанием.
Другая воронка, находившаяся в зоне видимости от них, закрылась, озарив борта «Ветра Звёзд» радужным светом гаснущей звезды, и поглотила хвост звездолёта, не уступавшего по размерам самому «Ветру Звёзд».
Исгерд почувствовала себя так, как будто у неё из-под носа выхватили бутерброд.
— Куда он полетел, проследите ионный след! — приказала она. — Скорее!
Но увы… То ли близость звезды влияла на исследования, то ли была какая-то другая причина – но Джессика, явно тоже разочарованная, доложила, что результаты негативны, и след взять не удалось.
— Всё равно осмотрим планету, — устало сказала Исгерд.
Однако сканирование и высадка десанта не дали ничего. Всё, что удалось обнаружить команде фрегата — пустой ангар, в котором, очевидно, и находился на протяжении всех последних лет только что сгинувший звездолёт.
Исгерд стояла на мостике усталая и злая. Она хотела бы спуститься вместе с десантом сама, но правила безопасности не позволили ей покинуть фрегат.
Когда же группа высадки вернулась на борт, и Исгерд хотела уже отдать команду отправляться назад, послышался голос Коэрти:
— Капитан… С вашего разрешения, на третьем пути между нами и отправной точкой — верфью, откуда был произведён первый старт, если лететь вдоль линии Ветров — обнаружена крайне необычная аномалия. Если в данный момент у нас нет других миссий, могли бы мы обследовать её?
Не то чтобы Исгерд очень заинтересовала эта идея — она всё ещё была разочарована неудачей — но всё же решила дать добро.
— Летим туда.
ГЛАВА 7
Исгерд стояла на мостике, склонив голову вбок. Аномалия отлично отображалась не только на радарах, но и на главном мониторе, передающим видеопроекцию того, что происходило в космосе перед носом корабля.
«Что это за фигня?» — крутилось в мыслях, но Исгерд пока ещё держала себя в руках и старалась не выдавать растерянности.
— Очень интересно, да? — прозвучал голос Коэрти за спиной. — Лейтенант Мейсен, вы встречали что-нибудь подобное?
Исгерд не видела лица Мейсена, но не сомневалась, что тот покачал головой.
Она сама немало читала и смотрела о Ветрах, но никогда не встречала информацию о том, чтобы кусок ионного потока вот так откалывался от основной линии, порождая в Космосе… что?
— Как думаете, — спросила Исгерд, подходя вплотную к обоим навигаторам, чтобы больше никто не мог расслышать разговор, — как будет выглядеть эта аномалия через несколько часов?
Коэрти неопределенно пожала плечами.
— Нужно смотреть в динамике… Что, если мы наблюдаем зарождение нового Ветра?
— Или трещину во Вселенной, которая будет расширяться… — вставил Мейсен.
— Мы можем взять пробу?
— Мы попробуем выпустить щуп. Но обычно вещество, из которого состоят Ветра, не позволяет себя транспортировать.
Исгерд кивнула.
— Если не получится — придётся огородить этот участок. Я попробую сообщить Консулу, нельзя никого сюда допускать. Очень хорошо, что мы заметили эту аномалию первыми, лейтенант.
Яхта Консула зависла на орбите планеты, куда не летали рейсовые паромы.
Эклунд долго не решалась спуститься. Разглядывала себя в зеркале и думала, как может показаться такой перед человеком, который определил весь ход её жизни почти три десятка лет назад.
Но она понимала, что должна узнать правду, и, в конце концов, подав предупреждающий сигнал, повела яхту на посадку.
Домик, где обитал Броган, был небольшим. Один этаж и всего несколько окон — возможно, две комнаты… или три.
Эклунд спустилась по трапу и увидела, как открывается дверь дома.
Броган показался на пороге — совсем не постаревший, в отличие от неё. Тогда, когда они встретились в первый раз, Брогану было тридцать пять, а ей самой — девятнадцать лет. Сейчас Хельга могла бы дать Нейтану сорок.
В этом человеке всегда жила энергия, которая не позволяла ему стареть, горел огонь, который никто не мог потушить.
И всё же четверть века, проведённая в изоляции, сказалась на нём. Глаза запали, лицо посерело. Щёки были небриты, хотя и не заросли до конца бородой.
«Он безумен?» — спросила себя Эклунд, озарённая внезапной догадкой, и нащупала на поясе пистолет. Но Броган не спешил кидаться на неё. Похоже, с головой у него всё было хорошо.
И всё-таки он молчал. И Эклунд тоже.
Она сделала несколько шагов по направлению к изгнаннику и замерла, собираясь с мыслями.
— У нас с тобой проблема, — сказала Хельга, — впустишь меня в дом?
Брогану было смешно. Порой ему в самом деле казалось, что он сходит с ума — если ещё не сошёл. Порой ему чудился этот момент, когда Эклунд вспомнит о нём. Ведь по какой-то же причине она оставила ему жизнь…
Подобно джину в бутылке, он давно уже прожил в голове и желание отомстить, и желание отблагодарить. Ему казалось теперь, что он опустел, ссохся изнутри. Не осталось ни тени ненависти, ни тени любви.
— Входи, — прозвучал бесстрастный голос, и хозяин домика отошел чуть в сторону от двери.
Эклунд без каких-либо объяснений вошла. Только продолжала держать пальцы на рукояти пистолета. Огляделась по сторонам — вся мебель Брогана была самодельной. Простой деревянный стол, единственный стул и грубо сколоченное кресло у окна.
«Броган всегда хорошо работал руками», — мелькнула у Консула мысль.
Эклунд не стала садиться. Молча опустила стопку фотографий на стол.
Броган приблизился и взял их. От Эклунд, слишком хорошо знавшей все выражения этого лица, не укрылось, как глаза лезут у Нейтана на лоб. Броган никогда не скрывал своих чувств.
— Как это понимать? — спросил он.
— Без понятия. Похоже, у тебя появился поклонник. И это определенно не я.
На некоторое время наступила тишина.
Броган все рассматривал фотографии и пачку лежавших под ними распечаток.
Эклунд невольно зафиксировала взгляд на его сухих руках, давно уже не державших ничего более хрупкого, чем молоток.
Броган задумчиво листал сводки новостей.
— Не понимаю, — проговорил он.
— Чего? — уточнила Хельга.
— Какое отношение ко мне имеют ограбления грузовиков?
Эклунд развела руками.
— Не могу не признать, — заметила она, — что это на тебя не похоже. Однако эти люди оставляют твоё имя на всех ограбленных кораблях.