— Когда ты пообещал, что больше не оставишь, я ни капли тебе не поверил, я наученный. Знаю, как легко ты даешь громкие обещания, которые после не сдерживаешь. Но глупое сердце всё равно отозвалось. Порадовалось. Значит, скучал, если так сказал. Значит, рад был встрече.
Арю улыбнулся.
— Только, хм. — Хатч недовольно прищурил глаза. — Я никогда не был шкодливым, это тебе было проще так утверждать, сваливая свои ошибки и неумение на мою несуществующую непоседливость.
***
Едва успев проснуться, Субару с Куиной с воодушевлением принялись за пятый праздничный день. День воды освежал разгулявшийся народ. Утром бодрил купанием в прохладной речной или озерной, вечером — расслаблял и очищал горячими ваннами да парными комнатами. И два мага ответственно выполняли все положенные традиции, подвязав волосы голубыми лентами, обновив одежки и дожидаясь обязательных угощений из речных рачков, пойманных ранним утром, еще до купания.
А Махиро с самого утра сидел в снятой комнате. В ее центре стояло большое блюдо, что он выпросил у Сайи, по темной глине были разбросаны белоснежные рисовые зернышки. Разлегшись рядом на полу, маг осторожно перебирал зернышки, касался каждого пальцем и прислушивался к ощущениям, затаив дыхание и прикрыв глаза. Тишину в комнате нарушало только пение птиц за окном, внутри же всё замерло в ожидании. Комната наблюдала. Одна рисинка, вторая, третья, десятая. Когда дело дошло до шестого десятка, Махиро открыл глаза, вдохнув резко и глубоко. Зернышко легло в ладонь с теплом, совсем не так, как остальные.
Даже шагов в коридорах гостиницы больше не слышалось. Махиро выпрямился, поджимая ноги под себя и задумчиво глядя на рисинку. Крохотное круглобокое зернышко выглядело так же, как все другие на блюде, ничем не привлекало внимания. Но маг с надеждой улыбался самыми уголками губ. Накрыв рисинку второй ладонью, Махиро вновь закрыл глаза.
Его шепот сплетался с шуршанием ветра в листве сада, с журчанием вод в реке, с шелестом травы в лесу. Никто бы не разобрал слов, будь рядом. Мягкое свечение магии между ладонями быстро пропало, Махиро аккуратно положил испускающее теплый свет зерно на пол. Оно шевелилось и росло на глазах. За считанные секунды крохотная рисинка разрослась до кокона размером с неплохую тыкву. Махиро поджал губы. Еще через пару мгновений перед ним, приветственно кланяясь, стоял аккуратный рисовый человечек. Он походил на белую фигурку из рисового теста, казался мягким и сладким, как булочка. Только живо переступал с ножки на ножку, складывал ручки на пухлом животе, с любопытством оглядывался по сторонам, вертя безликой головой.
— Здравствуй, ивираихи, — устало улыбнулся маг, протягивая руки ожившему. Тот осмотрел открытые ладони, коснулся пальца одной рукой, пробуя, и вскарабкался, дрыгая ногами. Ивираихи, рисовые духи, в большинстве своем были миролюбивы, с радостью заводили дружбу с людьми и домашними животными, соглашались помогать в хозяйстве. Но жили обычно всего несколько дней, после превращаясь в самую обычную белую пыль. Живи они дольше, люди бы часто просили магов создать им такого помощника и приятеля, Махиро, первым придумавший заклинание для оживления рисовых зерен, призыва скрытых в их глубинах душ, мог бы прославиться и войти в историю магии. Да и здорово заработать. Но пока он просто призывал каждый день по одной душе, создавал по одному ивираихи и отдавал их кому-нибудь. Как недолговечный сувенир. Ему самому от горстки риса, хранившейся во фляге, нужно было совсем иное.
После его появления на кухне началась суматоха. Сайя смотрел на ивираихи с недоумением, не понимая, что и делать-то с таким подарком. Столпившиеся вокруг стола работницы разглядывали человечка с интересом и умилением, засыпая Махиро вопросами и восхищенными похвалами. Маг едва успевал рассказывать про необычное для них существо: что можно делать, чего нельзя, что они любят, чего боятся. Рисовый человечек скромно стоял между мисками с соусами, пряностями и нарезанной зеленью, с интересом поглядывал то на жарящихся в глубокой сковороде раков, то на булькающий в кастрюльке бульон.
— Не знаю даже, что за задание можно ему поручить, — в конце концов признался Сайя, пожимая плечами, сдался под напором девушек, умоляющих приютить рисовое чудо, — но он мог бы просто пожить в нашей кухне как гость. Если найдет себе занятие по душе, я не стану возражать.
Заперебиравший ножками ивираихи благодарно поклонился человеку. Махиро сделал то же самое, встав из-за стола. С ежедневным колдовством было покончено, поэтому он решил, что пришло время вытаскивать друзей из горячей купальни и отправляться в обратный путь. Но трое мужчин просидели в приятной водичке еще с пару часов, нежась, грея косточки и наслаждаясь чудесной атмосферой праздника и жареными раками в пряном соусе.
***
Такемаса выдохнул последний дым и помахал ладонью перед лицом, разгоняя сизые кольца. Сильно пахло табаком, но на открытой местности запах быстро выветривался, растворяемый теплым ветерком, пронизывавшим крохотное селение насквозь. Сидя у пышного куста, они с Хийори сквозь листья наблюдали за посетителями небольшой закусочной. Колдун вынес с собой на задний двор ведро. Сначала Такемаса и не понял, что он собирается делать, но едва только ведро коснулось земли из-под плаща колдуна показалась морда драконихи. Она сползла по руке вниз, цепляясь когтями, принюхалась к теплой воде и соизволила белоснежной капелькой нырнуть в приготовленную “ванну”. Только тихо плюхнуло.
— Обычная дракониха, — пожал плечами Такемаса, глядя с прищуром на то, как белая мордочка, показавшаяся над краем ведра, внимательно наблюдает за колдуном, раскладывающим полотенца и щетки. — Похоже, ее в качестве зверушки держат.
— Почему ты так думаешь? — прошептал Хийори, склоняя голову к плечу. Ему тоже сценка казалась обычной, но выводов никаких из нее сделать Хийори не мог. То ли опыта не хватало, то ли уж слишком незначительно всё было.
— Иначе бы она не дала себя намывать в ведре…
— Мало ли, — пожал плечами Хийори. — Кто знает, какие у них отношения. Может, для них это в порядке вещей, откуда нам понять? Я, например, никогда не видел человека, который бы с драконом… отношения строил. Видимо, у них вообще другой взгляд на всё.
Такемаса отодвинул мешающую ветку. Колдун в этот момент растирал между ладонями нежно-розовый мыльный цветок, разбавляя пену водой. А вот дракониха… как будто внимательно смотрела на куст, за которым они прятались. Черные глаза не выпускали его из виду ни на мгновение, даже когда колдун намочил алую гриву, начав о чем-то рассуждать. Неуютно поджав плечи, Такемаса сглотнул.
— Что-то мне в этом заказе не нравится, предчувствия неприятные, — совсем тихо пробормотал он.
Хийори лишь поджал губы.
***
Дневное солнце уже успело хорошенько прогреть сад, ветра совсем не чувствовалось, тепло окутывало каждый листик, каждую травинку, каждую пылинку. Помогало жить. Так что даже обиженная императорская дочка скоро оттаяла. Скинув маску надменности и высокомерности, вышла во двор, оценивающе осмотрела природу вокруг, хмыкнула и, поблуждав вокруг да около, села в высокую траву. Рядом, но не слишком близко.
— Смотрю, дядюшка, вы в восторге, — сухо протянула она, расправляя ладонью лежащее рядом мягкое полотенце.
— Еще бы, — усмехнулся Арю, откладывая в сторону щетку и на вытянутых руках поднимая дракона. Тот мокрой тряпкой повис над ведром. По серебрящейся шкурке стекали вода с пеной. Длинный хвост, дергаясь из стороны в сторону, разбрасывал брызги. — Такое чудо. А маленький-то будет еще смешнее.
— Только представьте, что вас ждет в ближайшее время, — с насмешкой улыбнулась Ориола. Хатч медленно повернул морду в ее сторону, девчонка даже не заметила, с прищуром глядя на облака. — Дети… это же сплошные проблемы.