— Магия разной бывает. — Мэй разложила на полотенце пучки трав, что принесла домой, достала из шкафа несколько мешочков, баночек и коробок и принялась разбирать добычу. Ориола со сдержанным интересом наблюдала. Она много раз видела, как Арю перебирает травы и ягоды, собранные для разных зелий, любила смотреть за приготовлением снадобий, часто просила научить, но ничегошеньки не чувствовала, когда дядя просил найти в пучке лечебный стебелек. На этом и заканчивались их занятия. Арю возвращался к работе, Ориола возвращалась к молчаливому любованию. Мэй управлялась очень ловко. Пальцы четко делили соцветия, разравнивая и обрывая лишнее. Розоватые цветы пошли в пухлую глиняную баночку. Терпко пахнущие веточки с мелкими колючими листьями — в коробку. Жесткая трава плотно улеглась в мешочек. — Вы ведь пришли из столицы, да? — Ориола кивнула. Мэй разломила пару совсем сухих веток, уложила в ступку и принялась перетирать в крошку. — Видела императрицу? Сама я не знаю, но говорят, что волосы у нее тоже белоснежные. Хоть колдовать она и не умеет, но своей особой магией владеет, это никто не оспорит.
— Магией? — фыркнула Ориола, сложив руки на груди.
— Она просто волшебно умеет общаться с людьми. Когда Теима стала нашей императрицей, закончились войны, наша страна смогла начать перемирие с главным врагом, заключить важные союзы, наладить торговлю. Жить стало спокойнее. Разве не чудо?
— Может быть, — пожала плечами девчонка. — Я плоховато понимаю политику, — тихо добавила она, отводя взгляд. Ее уже давно учили основам, императорским дочерям полагалось следить за развитием отношений родной страны с соседями, учиться вести переговоры. Ориоле всё это не было интересно. Политику учила старшая сестра, ведь именно ей предстояло занять место отца. Младшая же увлекалась совсем другим.
— Немного магии есть во всем, — с улыбкой сказала Мэй и выпрямилась, оглянувшись. Хатч спал на широкой скамье, поджав ноги и прижав сумку к груди. После тяжелой ночи он заснул лишь утром, когда уже рассвело, когда окончательно выбился из сил. Зато теперь выглядел вполне довольным. Мэй мягкими шагами подошла к нему, присела на корточки и тихонько запустила руку под низкую скамью. Хатч тут же распахнул глаза, еще сильнее прижав к себе сумку. Моргнул, шумно выдохнул и удобнее устроился на смявшемся плаще. Мэй выудила нужный сундучок и вернулась к столу, улыбаясь. — Боится за сумку будто больше, чем за себя.
— Там его магия, — невесело усмехнулась Ориола, зевнув и устало потянувшись. Ей, разумеется, тоже почти не спалось ночью. Разве уснешь в таком шуме? Возня, шуршание, перешептывание. Хоть девчонка и устроилась в соседней комнате, но всё время с раздражением накрывала голову подушкой. Вот только не помогало. А утром даже одним глазком взглянуть на яйцо не дали, Хатч прижимал к себе сумку, не отпуская ни на мгновение, будто даже своим не доверял. — Скажи, а ты когда-нибудь видела драконов?
— Больших — нет. — Мэй открыла сундук и принялась удобно укладывать в него мешочки да банки. — Карликовых несколько раз приходилось. Они любят с магами жить, так что в общине, бывало, сталкивались. Хотя, может, и не несколько раз, их же в человечьем виде не разберешь, драконы или люди. А миниатюрных хоть сейчас найти можно, в наших лесах их много развелось. А ты хотела бы?
— Даже не знаю, — протянула Ориола.
Когда-то в ее комнате жил миниатюрный дракончик. Залетел случайно, прожил с девчонкой несколько дней, а после исчез. Красивый был, как точеная статуэточка, юркой ящеркой скользил по руке, крылья переливались то рубиновым, то изумрудным, а глаза смотрели так внимательно, будто понимал все рассказы человека. Придворные природонаблюдатели уверяли, что миниатюрные драконы обладают сознанием обычных ящеров, не понимают человеческой речи, не запоминают хозяев, не испытывают к ним привязанности. Но Ориола больше не верила. Про карликовых они тоже говорили, что те давно потеряли способность превращаться в людей. Хатч же сказал, что драконы потеряли лишь желание.
Ей и большого дракона однажды доводилось видеть. Когда пошли слухи, что один такой поселился в горах на севере, Ориоле разрешили присоединиться к экспедиции природонаблюдателей. Дракон ее не впечатлил. Неповоротливая громада болотного цвета, топчущаяся между высокими соснами и вскапывающая клинками-когтями землю для уютного ложа. Ни изящества, ни красоты.
А вот карликовые… Хатч оказался первым драконом, которого Ориола смогла увидеть в обеих ипостасях. И теперь ею завладело весьма смутное чувство. Двоякое. Пожалуй, белоснежный дракон с алой гривой нравился ей даже больше, чем тот миниатюрный случайный гость. Не такой грациозный, но очаровывающий кошачьей мягкостью и гибкостью, забавными повадками и тихим урчанием. Только вот она снова и снова, глядя на тонкий хвост с пушистой кисточкой, вспоминала, что это всё тот же Хатч. Жалкий, никчемный, увязавшийся за вольным магом. Видеть его не хотелось. Но и деться было некуда. Ни от вызывающего раздражение оборотня, ни от того факта, что скоро их у дядюшки должно было стать двое.
Когда хозяйка разобралась со своими травами, убрала сундучки со стола и принялась собирать нехитрый завтрак, скрипнула входная дверь. Вернулся Арю. А одновременно с ним впорхнула в приоткрытое окно серебристая почтовая бабочка. Маг замер в дверном проеме, опасно сощурив глаза. Не замечая его настороженности, Мэй подняла руку, бабочка уселась на открытую ладонь, моментально растворившись, будто впитавшись в кожу. Через пару мгновений Мэй подняла растерянный взгляд.
— Хатч, — громко и строго позвал Арю. Дракон испуганно дернул плечами, моментально проснувшись. — Вставай, мы уходим. Ориола, не забудь вторую сумку.
Девчонка послушно сползла со стула, непонимающе стреляя глазами то на одного мага, то на другого. Они же не сводили друг с друга внимательных взглядов, как готовые к атаке хищники. С тихим шуршанием Хатч с Ориолой спешно собрали сумки и тут же выскользнули из дома, замерев у Арю за спиной. Он сделал осторожный шаг назад.
— Я… — тихо начала Мэй, сдавшись в поединке и опустив голову. — Если уйдете прямо сейчас, я скажу, что бабочка не застала вас. Глава общины хорошо меня знает, понимает, что я не кинулась бы догонять беглого колдуна.
— Беглого?! — зашипела Ориола, в ужасе распахнув глаза. Хатч настороженно поджал плечи. — Как это понимать?
— Но и покрывать предателя я тоже не стану, — закончила Мэй, — поэтому деревню вам лучше покинуть без задержек. Прощайте.
Дверь с тихим стуком закрылась. Арю резко развернулся и кивнул в сторону дорожки, что вела к выходу из деревни. Гостеприимное и милое поселение в момент превратилось в стан врага. Со всех сторон чудились пристальные взгляды. Как будто все вокруг знали о той бабочке-доносчице, и старики, и дети, и даже гуляющие по крышам и заборам тощие коты. Деревню путники прошли без приключений, но быстро, не задерживаясь, всё прибавляя шаг. А лес встретил их тишиной между пышными кронами многовековых деревьев. Сразу стало спокойнее. Почти.
— Как. Ты. Мог. Предать. ОБЩИНУ?! — в ужасе возопила Ориола, едва только последний дом скрылся из виду за зарослями. Арю моментально замер, развернувшись и ткнув девчонку пальцем в лоб. От его сурового взгляда сердце в страхе подпрыгнуло.
— Заруби себе на носу, блоха, — прошипел он, надавив пальцем сильнее, — старших нужно уважать. Пока ты с нами, придется быть вежливой и послушной. И со мной, и с Хатчем. Иначе точно такая же бабочка может отправиться во дворец с донесением о твоем поведении. Уверен, император будет счастлив узнать, где всё же находится его дорогая доченька. Уяснила?
Ориола только кивнула, жмурясь и давясь слезами. Хатч мягко отвел от нее руку Арю, заставив обоих отвернуться. Девчонка едва сдерживала рыдания, мужчина кипел от негодования. Хатч же просто не знал, как себя вести.
— И всё же, — осторожно начал он, рискнув подать голос. — Что такого случилось, что тебя теперь ищет община? Почему они считают тебя предателем? Ведь дело не может быть в том отчете, который ты так и не сдал на днях.