— Конечно, не может. — Арю пожал плечами, поправил сумку и спокойно зашагал дальше, как будто ничего и не случилось. Хатч оглянулся на Ориолу, но решил, что только разозлит еще больше, если сунется, поэтому поплелся следом за хозяином, постоянно оглядываясь назад, чтобы не терять девчонку из виду. Ориола постояла немного в теньке, гордо вздернув носик, смахнула со щек остатки слез и медленно засеменила по тропинке. И отдельно, и не отставая. Чтобы слышать разговор, но не чувствовать себя его частью. Арю же преспокойно рассматривал деревья вокруг, касаясь пальцами свисающих совсем низко веток. Когда Хатч нагнал его, давая понять, что всё еще ждет пояснений, Арю сорвал один листок и бессознательно растер между пальцами, глядя в пустоту. — Нужен был крайний. Чтобы припугнуть магов. Все колдуны делают то же, что и я: не докладывают о части своей работы, не пишут отчетов, не болтают лишний раз, скрывая. Община ведь требует себе половину гонорара с каждого договора, кроме мелких бытовых услуг, а мало кто готов безропотно отдавать кровные деньги обнаглевшему высокопоставленному старичью, привыкшему жить за счет работающих. Грабеж. Иначе это и не назовешь. Отстраиваются, скоро дом общины будет роскошнее императорского дворца. Совсем зажрались, а хотят всё больше и больше. Только и сыпят новыми запретами, расширяют сети отслеживающих заклинаний, пытаются отобрать последнее. В этом году заговорили о необходимости вычеркнуть заклинания на скот из разряда бытовых, а это треть дохода деревенских колдунов. Прижимают к стенке, чтобы выжать последние соки.
— Но… — Хатч нахмурился, теперь он старался идти ближе, не решался взять за руку, но не отпускал широкого рукава. — Если так делают почти все, то почему выбрали тебя?
— Я целых три года работал в соседнем государстве. У меня был долгосрочный договор со знатным господином, а иностранные заказчики никак не сотрудничают с нашей общиной, она не получает ни монетки с таких заказов. Должно быть, кто-то из старейшин подох, захлебнувшись слюной, когда представил, сколько золота утекло мимо них по моей вине. Решили отомстить.
— И что теперь будет, если ты к ним придешь?
Арю снова пожал плечами. Его ладони всё же коснулись пальцы оборотня, но лишь мимолетно, Хатч тут же вцепился обеими руками в сумку с яйцом.
— Отберут разрешение и запретят колдовать, наверное, — усмехнулся Арю. — Придется учиться обходиться без него. Но не переживай раньше времени, пусть они сначала смогут это сделать. Я же так просто не дамся.
— Это точно, — неловко и слегка натянуто улыбнулся Хатч. — Уж сбегать-то ты умеешь.
Даже Ориола усмехнулась. И тут же отвела взгляд, притворяясь, будто увидела что-то интересное в зарослях. А ведь там было на что полюбоваться. Ориола еще не увидела, но Хатч с Арю давно заметили. Тут и там, между высокими стеблями травы, вдоль веток в кронах деревьев, по мостам торчащих из земли корней, мелькали переливающимися каплями сапфиров любопытные драконы. Они ловко разворачивали крылья под слабым светом, заставляя сливаться цветом с листьями вокруг. Маскировались. В этом лесу их окзалось много. Через каждые шагов десять Хатч чувствовал внимательный взгляд крохотных черных глаз. Если бы драконы защищали территорию, то уже дали бы о себе знать, поэтому оставалось надежда, что они просто заинтересовались неожиданными путниками.
— Летит, — шепнул Арю, кивнув в совсем другую сторону. Хатч оглянулся, замерев. Прямо перед ним, бесшумно взмахивая крыльями, завис в воздухе изумрудный дракон с красным пятнышком на лбу. И даже без раздумий уселся на подставленную ладонь, продолжая внимательно смотреть в глаза. А после сложил крылья и склонил голову, отводя назад крохотные ушки. Ориола удивленно охнула. Это выглядело, как преклонение. Хатч лишь молча наблюдал, пока дракон, обвив тонким хвостом его палец, всё ниже склонял головку. Когда мордочка чуть не коснулась ладони, он резво вспорхнул, будто бы попрощался и уже через пару мгновений исчез в густой зелени. — Что он от тебя хотел?..
— Просто поприветствовал нас от всей своей большой семьи.
— А выглядело как-то совсем не так, — с сомнением проворчала Ориола, разглядывая всё еще поднятую руку Хатча так, будто было в ней теперь что-то новое. — Прилип. Хвостом обвил. Лапами мял.
— Это обычное приветствие миниатюрных драконов, — тихо рассмеялся Хатч, снова прижимая руку к сумке. — Идемте. Наверное, нам не стоит задерживаться поблизости от деревни, если в нее уже послали весть о розыске. Драконы разрешили нам спокойно путешествовать по их лесу.
— Их лесу? — рассмеялась Ориола. Перекинув тонкую косичку через плечо, она подцепила подол юбки и гордо зашагала вперед, в привычной манере вздернув носик. — Малявки возомнили себя главными здесь? Безумие. Да их же любой лесной зверь одной лапой раздавит.
— Прямо как ты, — согласно кивнул Арю. — Мелочь, а мнят о себе много. Только вот драконы могут выжить из леса любого, если захотят, но вместо этого поддерживают мир и порядок, помогают жителям и лечат растения. И предводитель у них довольно крутой. С пятнышком. — Хатч улыбнулся на эту фразу, оглянувшись, будто пытаясь отыскать дракончика в оставшейся позади листве. — И понятно, почему люди их обожают. Когда такая кроха топчется у тебя на ладони, трудно остаться равнодушным. А ведь детеныши карликовых драконов, когда только вылупляются, бывают примерно такими же, если судить по размеру яйца. Да?
— Наверное, — пожал плечами Хатч. — Я и сам никогда не видел таких маленьких.
От этой мысли ему вдруг стало не по себе. Ведь он никогда не видел детенышей, никогда не общался, не ухаживал и не знал, как правильно себя с ними вести. Матушка многому его научила, но далеко не всему.
Грудь жгуче заболела, как будто и в этой ипостаси она была разодрана до самых ребер.
***
Марциан принял блудных сыновей радушно, как всегда. Трое мужчин подошли к воротам с улыбками облегчения на лицах. Обратная дорога заняла у них больше времени, чем планировалось. Половина седьмого праздничного дня осталась позади, а никто из них не мог сказать, где же они шлялись почти двое суток. Мужчины долго спорили, где именно неправильно свернули. Субару старательно переводил стрелки, перебрасывая вину с себя на кого и что угодно, готов был винить даже шалящих ящеров, выползших на праздничный шум из своего Подземного Царства. Куина пытался вспоминать пройденный путь, искал подсказки, чтобы выровнять направление, и постоянно приходил к мысли, что с дороги их сбила расхлябанность и увлеченность болтовней, а не делом. И только Махиро готов был без возражений взять на себя всю вину. И взял бы, если бы Куина не возразил — уж погруженный в собственные мысли мрачный Махиро точно не мог натворить таких дел.
— Я уж думал, что не доберемся, — делано всхлипнув, выдохнул Субару, любовно погладив кованный щит с гербом столицы, прибитый к одной из створок восточных городских ворот. — Так приятно вернуться на Родину!
— Как будто за воротами тебе не Родина, — усмехнулся Куина.
— Всё же все города разные, а столица всегда как отдельное государство, особенная. Идемте быстрее, я хочу уже перекусить и выпить чего-нибудь.
— Про наш уговор все уже забыли?
— День магии же, наш праздник, положено выпить. Всю неделю держались!
— Это кто ж держался?
— У тёщи не считается, — тихо вставил Махиро, — отказ приравнивается к оскорблению. А оскорблять это семейство опасно для жизни. Во спасение собственных шкур мы были обязаны выпить.
Куина махнул рукой и первым вошел в город. Марциан, как всегда, радовал ухоженностью. После диких лесов даже окраины, заросшие травой по колено и буйным плющом, казались послушным садиком. Вымощенные каменными плитами главные улицы так и вовсе напоминали внутренние дворики знатных особ, где всё выверено, уложено и украшено. И самое приятное — всюду разливались звуки города. Как же их не хватало!
Покопавшись в сумке, Куина вытащил из внутреннего кармашка тонкую косичку, сплетенную из фиолетовых ниток. Хотелось полностью влиться в столичный праздник. Собрав нижние пряди волос в короткий хвостик, подвязал его ниткой и довольно расправил плечи.