Втри решила прогуляться по округе, которая оказалась девственно чистым лесом, из которого к цивилизации вела одна-единственная грунтовка, с заросшей травой полосой между колеями. На всякий случай она попросила корзинку, что оказалось стратегически верным решением. Другое дело, что ее довольно обширный опыт в сборе грибов, приобретенный еще во времена ее проживания на территории халифата в качестве рабыни, не стоил здесь и ломаной, отсыревшей спички. В северных, по крайней мере по отношению к халифату, лесах, не росло ни одного гриба из тех, что были обычными в Зеленом поясе Бахтир-Таль-Асы. Так что собирала грибы она, полагаясь исключительно на интуицию, которая, кстати, оказалась не права процентов на восемьдесят. Анналиксе, которой и пришлось перерабатывать добычу Втри, пришлось выкинуть почти все, так как большинство грибов оказалась пригодными разве что для изготовления специфических настоек, но никак не для еды. Неизвестно во что превратился бы смельчак, отважившийся отведать подливки из этой ядерной смеси. Вероятнее всего, он превратился бы в труп.
Мелирленс уселся на скамеечке под сосной, мужественно терпя писк комаров, старясь построить в голове очередную логическую схему расследования. Получалось у него нечто совсем нехорошее, с тухлым запашком некромантии, мании величия и сверхидей.
Первая версия состояла в том, что "Лендальский убийца" это маг-недоучка, обозлившийся на весь свет, а в особенности на волшебников всех мастей и званий, но, за недостатком силы, отыгрывающийся на мелких узкоспециализированных волшебниках и ремесленниках, использующих магию. Однако эта версия была довольно слабой и ее Мелирленс ее решительно отмел. Во-первых, если этот маг-недоучка настолько слаб, то непонятно, как он убивал, не оставляя никаких следов. Это и сильным волшебникам не под силу. С другой стороны, почему он не трогает никого посильнее, вернее не трогал до последнего времени? Во-вторых, Мелирленса беспокоили то и дело всплывающие в этом деле призраки. Конечно, это можно было объяснить тем, что этот самый маг-недоучка специализируется на них, но это не отменяло первого минуса версии. В-третьих, как быть с Эланиксой? Мелирленс был почти уверен в том, что и она стала жертвой именно "Лендальского убийцы". Почему он вдруг дал осечку, если раньше работал настолько чисто? Может, дело в том, что ее магический уровень был на порядок выше, чем у предыдущих жертв? Или дело в чем-то другом? Следов магии он не оставил, но у нее обгорели руки. Если это из-за кольца, которое должно было защищать против призраков, почему оно так среагировало на человека и человеческую магию? И последнее. Непонятен мотив убийцы. Конечно, все говорило за то, что убийства - дело рук маньяка, но Мелирленс не хотел слепо этой доверяться версии.
Вторую версию Мелирленс условно назвал "маньяк-полтергейст". По ней выходило, что все убийства совершил призрак или какое-то иное магическое существо. В пользу этой версии говорило то, что она до определенной степени объясняла, почему эксперты не нашли на трупах никаких магических следов. Искали-то они следы магии человеческой. Во-вторых, появлялось объяснение, почему сработало кольцо, отгоняющее призраков. Оставался вопрос, почему оно сработало не так, как надо. Это можно было списать на его старость, все-таки выходило, что кольцу больше двухсот лет, а может в нем что-то замкнуло или оно проржавело в неудачном месте. К тому же, в версии призрака-убийцы появлялся материальный аспект: если верить газетам и разнообразным книжкам и сказкам, некоторые существа могут каким-то образом питаться людьми. В принципе это подходило и для первой версии, но, по мнению Мелирленса, если какой-то маг-недоучка и правда увлекся каннибализмом, пусть и магическим, относить его к разряду людей не стоит.
Третья же версия отрицала связь между жертвами "Лендальского убийцы" и Эланиксой. Впрочем ее Мелирленс оставлял на черный день, так как она отрицала все рассуждения Мелирленса и возвращала его к тому застою, в котором он пребывал до смерти деда Розетт.
Ко всему прочему прибавлялся еще и подозрительный обморок Кетрин. После слов Белкрофта, Мелирленс все больше приходил к мысли, что она пала жертвой все того же "Лендальского убийцы". Уж очень неубедительно выглядело предположение, что на нее непонятно с чего вдруг напал кто-то посторонний, не являющийся человеком, да еще в тюрьме. И как раз в тот момент, когда она по уши завязла в этом деле. Это было практически невероятно. Но если это был действительно "Лендальский убийца", то его способности были на самом деле феноменальны, а наглость достигала стратосферы. Вот так запросто пробраться в управление ночью и напасть на заключенную в помещении, в котором обычная магия, как правило, не работает!
Но если это был действительно он, становилось совершенно непонятно, почему "убийца" вдруг стал нападать на тех, кого Мелирленс знал лично и почему оба раза оказались неудачными? Дальше Мелирленс, как он ни бился, не продвинулся. Но и это уже было много. У него, наконец, появились удобоваримые версии, которые, если и не указывали на личность убийцы, то хотя бы подсказывали, в каком направлении стоит копать.
По прошествии нескольких часов госпожа Анналикса Ренс объявила, что ужин готов. Последний проходил в той же обстановке неловкости, что и обед, если так можно было назвать тот салат. Состоял ужин из жареной картошки с мясом судя по его твердости, принадлежащим дикому животному, политым жиденькой подливкой из грибов, собранных Втри, и чая. Затем все разошлись по своим комнатам.
Шус вначале заглянул в библиотеку, чтобы поставить на место дочитанные "20 лет под килем". Конец оказался не в меру патетичен, суров и не смешон. Еще он хотел поискать что-нибудь более легкомысленное. Остановил он свой выбор на сборнике сказок Керлендерского халифата "2202 суток". Если верить аннотации его ожидали неподдельные переживания, захватывающие приключения, изысканный юмор и мудрость веков.
Хотя его больше привлекло название, цветные картинки, чуть ли не на каждой странице и ностальгия по непроизносимым именам и названиям халифата
Засунул он практически сразу, так и не успев выяснить судьбу несчастного халифа Хул-Дул-Гур-Бур-Фура I и его визиря, которые, обкурившись какой-то подозрительной травы, купленной у уродливого торговца, стали слышать голоса растений, что их почему-то очень смешило. В результате они превратились в акации, при этом, правда, не утратив способности ходить. Заснул же Шус как раз на том моменте, когда они каким-то образом, каким именно, Шус так и не понял, оказались в пустыне и предпринимали героические усилия, чтобы прорасти сквозь песок.
Проснулся он среди ночи, неожиданно и очень не вовремя, как раз посреди одного очень интересного сна, содержание которого вылетело из головы Шуса сразу же, как он открыл глаза. В тусклом свете луны, проникавшем из-за окна, над ним навис Ямамото Рокуро, суровый как эпидемия холеры.
- Ты чего, Яма?
- Думаю сейчась подходящее врьемя, чтобы рьазобрьаться в наших отношениях, - серьезно ответил Рокуро.
- Отношениях? - переспросил Шус.
- Да. я дорьжен тебе признать...
- Нет, нет, не признавайся. Я понимаю твои чувства, но ты должен понимать... Даже если забыть о том, что я считаю это неправильным... В общем, прости. И учти, здесь стены тонкие и в случае чего, я буду кричать.
- Ты о чем?
- Я подумал... Действительно, о чем это я... И что же мне снилось... Так какого черта ты разбудил меня посреди ночи?
- Я подумарь, что сейчась хорьошее время дрья битвы. Светит рьуна, коросья риса шумят на ветру.
- Битвы? Какой, во имя всех богов, битвы?
- Ты обещарь со мной сразиться.
- А битвы... - Шус с трудом подавил пару весьма поэтичных эпитетов, которые так и рвались с его языка, - Ты... иностранец и не знаешь, что у нас не принято устраивать дуэли ночью. К тому, же я до сих пор не восстановился после заточения и вообще хочу спать, так что иди к черту.