В течение следующих пятнадцати минут Мишель, подписав рассекречивание своих данных на сайте больничной кассы, заполнял донорскую анкету. Потом, прежде чем подняться на этаж выше - для медицинского обследования, - сел за столик в уголке кабинета главврача, открыл ноутбук, вставил флеш-накопитель и отстучал в черновом файле письмо, которое отправит на адрес Аннет - Аннет, спящей сейчас... она редко просыпается ночью... - если будет найден пригодным для донорства. Письмо он, как, впрочем, и многое другое, продумал заранее, во время езды, и потому печатал быстро.
"Аннет, дорогая моя! По мере прочтения этого моего письма ты будешь испытывать разные чувства. Ты испытаешь боль, волнение, страх, ты будешь сердиться - что он сделал, зачем?! - но, зная тебя, я очень надеюсь, исступлённо надеюсь, что все эти твои переживания увенчаются пониманием. Что ты поймёшь и примешь, и согласишься - я не мог иначе! Аннет, сейчас я нахожусь в окружной больнице, в S..., и отошлю это письмо тебе часа через два - если, пройдя медицинские проверки, буду найден годным для того, чтобы стать донором почки. Дело в том, что сейчас, в результате произошедшей вечером в N... автокатастрофы, на грани смерти находится девочка двух с половиной лет; её мать погибла, она была спасена двумя рискнувшими жизнью людьми, мужем и женой, имён которых я не знаю. Ей нужна сверхсрочная пересадка. При этом у неё, как будто назло, очень редкая группа крови - так, которую называют бомбейским феноменом! И после всех запросов ни в одном банке органов подходящей почки не оказалось. Я узнал о случившемся от своего сотрудника, по стечению обстоятельств побывавшего там. И узнал к тому же о том, что быть донором вызвалась - можешь себе представить? - девчушка одиннадцати лет, дочка тех двоих спасителей! У неё тот же феномен; и они подписали согласие, поскольку иначе ребёнок погибнет...
А у меня - не припоминаю, рассказывал ли я тебе, - тоже эта группа. Я уже чуть раньше написал о "стечении обстоятельств"; и ты понимаешь, Аннет, что тут выходит? Ты мне недавно сказала, что у меня "религиозное мышление"; можно называть это так или иначе, но... либо миром правит слепо-безликий случай, либо - мне довелось быть нынче вечером в редакции и узнать от эту историю от зашедшего ко мне перекурить Антуана Бусселя... мне довелось узнать это именно "как бы случайно", на самом же деле - ДЛЯ того, чтобы спасти (пока ещё только попытаться спасти, я ещё не знаю, окажусь ли годным) эти две "фарфоровые чашечки"... ты ведь знаешь эту мою метафору, правда? Одну - совсем крошечную, и вторую, ту, что с жертвенной решимостью Исцелительницы готовится сейчас отдать свою плоть, и чьи родители... тут самое время вспомнить моё "Сказание"...
Аннет, я взрослый, сильный, сложившийся человек. И - даже если серьёзно пострадаю, - человек уже состоявшийся, успевший прожить яркую и содержательную жизнь, узнать любовь, отцовство, успех... И я, поверь, буду чувствовать, что совершил предательство, если уклонюсь теперь от хирургического ножа и если он взрежет тело той девчушки. Я уже не буду тогда собой, я предам себя, и предам вместе с собою самим тебя, своих сыновей... и память о Ноэми...
И ведь ты помнишь, как десять лет назад, после случая в метро, ты сказала мне, что, удержавшись в подобных обстоятельствах, я почувствовал бы, что перестал быть собой! Увы, сейчас - "подобные обстоятельства"; пойми и прости, Аннет!
Я сижу сейчас в кабинете врача, который будет делать трансплантацию маленькой Элизе - так её зовут. Операцию по извлечению донорского органа будет производить другой хирург.
Если меня отбракуют... не знаю, расскажу ли я тебе тогда об этом - надо ли пугать тебя? Просто приеду около четырёх утра, а если позвонишь до этого, - скажу, что ездил, в больницу, но совру, что в качестве журналиста... попросили, дескать...Если же ты прочтёшь это письмо, - значит, я в это время уже на операционном столе, под наркозом. Прости меня, Аннет, родная моя, что я заставил тебя пережить это! Пишу "заставил" - в прошедшем времени, - потому что тогда это уже совершится. Прости меня! Я уверен, что ты поймёшь: иного пути у меня не было...
Я понимаю, что делаю тебе очень тяжело. Но, когда придёшь в себя, то прежде чем поедешь ко мне на такси, напиши Матье записку, что папа уехал в срочную - вылет рано утром, - командировку в Канаду. То же самое скажешь Виктору, маме и Сюзан. Поясни - это для срочного сбора информации по некоей произошедшей там истории, включающей семейные и социальные аспекты. Нечто такое, для чего имело смысл направить туда именно меня. Экстренные журналистские рейсы предусмотрены, это не будет выглядеть совсем уж неправдоподробно. Скажи, что звонить якобы не смогу более суток - не успел оформить программу звонков, а часть времени вообще пробуду в самолётах... Потом, завтра уже, надеюсь в достаточной мере восстановиться, и смогу, наверное, с ними поговорить по телефону; но это мы с тобой решить успеем. В редакцию я сейчас напишу, что беру двухнедельный отпуск по неожиданно появившимся личным делам.
Аннет, любимая, я не прощаюсь с тобой, я практически уверен, что встану на ноги и что у нас будет ещё множество счастливых лет вместе. И надеюсь, что где-то через месяц на лиге по настольному теннису сыграю не хуже обычного. И прошу, очень прошу - когда войдёшь ко мне в послеоперационную, сделай так, чтобы я увидел: ты уже отсердилась, ты пришла не только любя, но и понимая.
Вот телефон хирургического отделения: ... Вот адрес больницы...
До встречи, до твоего появления здесь. Любящий тебя и вас всех Мишель".
Он подумал: хорошо, что у нас нет домашнего телефона, на который мог бы позвонить ему кто-то из редакции. Иначе Матье... или Виктор, вернувшись через несколько дней... кто-то из них ещё ответил бы - папа в командировке...
Написал главному редакцию о том, что берёт отпуск на две недели. "Насчёт материала для ЛФ не беспокойтесь, сделаю к сроку..." А сделаю ли, усомнился он было... как знать?.. Нет, сделаю! - упрямо крикнул сам себе. Ещё как сделаю... тем более что у меня уже заготовки очередных эссе имеется, и почти месяц времени...
Это письмо Мишель отправил сразу же. Если "отбракуют", - он скажет завтра... впрочем, сегодня... что отпуск не понадобился.
Теперь всё. Теперь осталось только - если он сможет стать донором, - перед операцией послать Аннет приготовленное письмо и SMS: "Открой электронную почту".
- Господин Рамбо, - спросил главврач, - готовы ли вы к обследованию?
- 21 -
Уже за полночь, уже двадцать минут первого было, когда маленькая Элиза опять забылась сном, и ручка её выпустила наполовину забинтованные пальцы женщины, которую её детское сознание отчаянно соединяло с образом утраченной мамы. Луиза и Андре взглянули на заведующего отделением; он, уловив беззвучный вопрос, тихо сказал - "Вы можете пока выйти..."
Они опять сели на ступеньки служебной лестницы, окутываясь дымом; Винсен подумал, что Луиза курит сейчас, пожалуй, не меньше его самого... и ещё хорошо, что хоть это у нас есть, это, наверное, помогает не сойти с ума... И хорошо, что сигареты про запас всегда беру, а то кончились бы...
- Слушай, - сказал он, приступая к тому, что обдумывал ещё находясь в палате - сначала с беспомощным ожесточением, а потом всё-таки придя к мысли, что должен и на этот счёт принять некое решение, - слушай, Луиза... мои родители... они ведь, сколько от них ни скрывай, утром всё узнают. И про Жюстин - тоже.
- От кого? - она не умела, подобно ему, просчитывать всё с тщательностью, достойной разведчика или следователя.