— Конечно, — кандидат в снегоуборщики вдруг замешкался и разом заволновался. — Рудознатец, я, потомственный. И батя мой, и дед были рудознатцами. Всю жизнь по белому свету ходили, искали разные камешки, руды. А я, вот, прикипел к Марфуше. Да и остался у помещика Артемьева. Хотя не моё это — не моё! Но сердцу-то не прикажешь.
— Вот и добро, — не задумываясь, выдала ответ кадровичка. — Лиза, солнышко кареглазое, пиши… Хобби — Рудознатец.
— Тетя Глаша, а как писать: рудознатец или рудазнатец? А вдруг это разные слова?
— Действительно непорядок. Охти, аспиды нерусские! Напридумывают всяких словечек незнакомых. А нам потом православным сиди — разбирайся. Что сие значит? Даа, вот беда-лебеда. Горе — горемычное. Не звали его заразушку, а оно пришло! Слово-то чай незнакомое. А писать надочи.
Бабанька на миг задумалась. Потеребила платок. Глубоко вздохнула большой грудью.
— Лизок, голубушка, а сходи-ка доченька, поспрашай у Татьяны Сергеевны. Она учительница — она всё знает. И как правильно писать и одно ли это словечко.
— Ладненько… — маленькая егоза стрелой выскочила из комнаты.
Спустя несколько минут в «Отдел кадров» вместе с Лизой вошла молодая высокая девушка с картонной коробкой в руках.
— Меня зовут Татьяна Сергеевна. Я учительница. Это правда, что вы рудознатец?
— Да, вроде.
— Хорошо, — произнесла строгий экзаменатор. Она достала образец породы из коробки. Положила на стол.
— Скажите, пожалуйста, что это за камень?
Никита взял образец, рассмотрел его.
— Это гнейс или ещё его обзывают гранит.
— Вы уверены?
— Да.
— А вот это?
— Это кварц. Только чудной какой-то. Розовый. У нас таких не встречается.
— А это?
— Похоже на алатырь-камень.[40] Да, это он.
— А это? — она достала черный, маслянистый экземпляр.
— Горюч-камень[41], барыня.
— А этот?
— Московское стекло[42], матушка, ещё знающие люди кличут его хрусталём.
— Ясно! — учительница сделала выводы. — Глафира, напомни-ка мне, чем у нас молодой человек будет заниматься?
— Татьяна Сергеевна, с завтрашнего утричка будет помогать мужикам убирать лес от снега.
— Понятно, — почему-то расстроившись, кивнула учительница. Гневно прикусила нижнюю губу. Поправила несуществующую душку очков на носу. Внимательно посмотрела на Никиту. — А ну-ка, знаток-самородок пойдём-ка со мной.
— Это безобразие! — она сразу начала с места в карьер высказывать свои претензии молодому помещику, что-то пишущему за столом в другой комнате. — Алексей, скажи мне, почему у нас всё ни как у людей. Почему всё с ног на голову. Когда это всё прекратиться?
— Что всё? — странник приподнял глаза и непонимающе посмотрел на вошедшего педагога.
— Всё! Сейчас, я случайно узнаю, что, этот, — она показала на Никиту, испуганно теребившего драный колпак в руках. — Талантливый парень — рудознатец. И вместо того, чтобы заниматься своим делом по призванию, искать и изучать образцы, полезные ископаемые, минералы. Так вот, его заставляют чистить снег! Снег!!! Зимой! В заснеженном лесу!!! Что за бредовая идея? Зачем и кому понадобилось убирать снег, зимой, в лесу?
— Татьяна Сергеевна, это специально подготовленная социальная программа помощи малообеспеченным… — что-то попытался сказать путник в свое оправдание.
— Алексей? — строгая учительница не желала слушать бывшего ученика хулигана и двоечника. — Вы, там, вместе с Павлом, совсем не дружите с головой? Ведь это не шутки! Это живые люди! Как же так? Ты бы заставил их ещё по ночам иголки на ёлках от инея протирать! А что — тоже нормальная социальная программа!!!
Через час, в том же кабинете новый работодатель положил перед Никитой цветные картинки, на которых были изображены прозрачные камни с гладкими, блестящими сторонами.
— Сможешь определить, что за камень нарисован? — Рязанцев подсунул фото необработанных алмазов.
Будущий геолог взял одну из картинок в руки, покрутил, посмотрел, раздосадовано покряхтел.
— Похоже на хрусталь, неуверенно произнес Голый локоть. — Но вроде не хрусталь и не кварц, через паузу раздумий продолжил он. — Это другой камень. Больше похож на… на прозрачный лёд. А этот цветной. Блестит так. Лучами играет. Нет, раньше я не встречал, таких.
— А если встретишь, и увидишь вживую, сможешь их определить?
— Пожалуй, смогу, — неуверенно произнес новый работник. — А вообще… Да, смогу. Точно.
— Слу-у-шай, Никита, — молодой помещик довольно потянулся. Откинулся на спинку стула. Запрокинул руки за голову. Выгнулся. Его синие глаза мечтательно заблестели. — У меня давно родилась одна задумка. Одним словом, предлагаю тебе работу. Ту, которой занимались твой дед и отец. Будешь по земле ходить, там, где я тебе укажу. Места расположения разных камней, руд искать. Имя свое прославишь! Согласен?