«Ну почему? Почему опять со мной?» — сразу же подумала Александра. «И зачем Лёша так со мной поступил? Что это было? Просто фарс, игра, розыгрыш? Слишком жестоко, если это так. Неужели всё оказалось ложью?! Все его слова про любовь? Может он просто решил надо мной посмеяться, проучить за наши, несложившееся в самом начале, отношения? Но это тоже жестоко! Невыносимо! Есть же какие-то рамки. Хотя… А бывают ли у таких людей рамки? У таких мужчин как он?» — мысли в её голове смешивались, накладывались одна на другую. Было больно и горько. Как бы то ни было, он скрыл тот факт, что женат. Просил доверять, а сам…
Сил ни на что не было. Саша сняла кольцо, вложив его обратно в мягкие бархатные "объятия", положила перед вазой с розами паспорт открытый на странице с семейным положением, сверху поставила коробочку с украшением, не ставшим судьбоносным и, взяв лишь свою дамскую сумочку — ушла, роняя слёзы.
На улице вечерело, когда она вышла из подъезда корпуса. Был конец августа. Конец красочного, и такого насыщенного событиями, лета.
Арсеньева пошла куда глаза глядят, бросив машину на парковке у дома. Ей не хотелось за руль, не хотелось никого из знакомых видеть и слышать. Она намеренно терялась в толпе людей, чтобы на время потерять и себя саму, не слышать внутреннего голоса, стать никем.
Архитектор не заметила, как оказалась в центре, потом углубилась дальше. В какой-то момент, оглядевшись, она увидела бар. Решение созрело само-собой. Девушка вошла в полупустое помещение, и взромоздилась за барную стойку.
— Что я могу вам предложить? — улыбнулся бармен, рыжий парень.
— Цианистый калий есть? — с горечью усмехнулась Саша.
— Так, — бармен упёрся руками в стойку: — муж бросил?
— Нет у меня мужа, и не было.
— Любовник?
— Почти. — кивнула она.
— Что, женат? — догадался парень.
— Ничего себе, интуиция!
— Нет, опыт работы. Ну, я предлагаю текилу. А если очень плохо, то абсент.
— Давайте абсент. — сделала свой выбор Александра.
Через три шота зелёной жидкости, которые она залпом осушила, закусив лаймом и сахаром, ей стало менее больно. Сознание будто улетучивалось, важность сбрасывалась сама собой. В голове ощущалась лёгкость. Арсеньева заливисто смеялась с шуток бармена и несла всё, что приходило на ум.
Так прошло около часа.
— Повтори. — в который раз произнесла заезженную фразу Саша.
— Мне кажется, вам уже достаточно. — оценил её состояние парень.
— Нееет… Я решила уйти в загул! — тряся указательным пальцем в воздухе, произнесла пьяная девушка: — Я ни…никогда не пробовала…
— Это заметно. — усмехнулся он: — Но вам правда хватит. — она хотела возразить ему, но в этот момент, её телефон, лежащий рядом, в который раз подал признаки жизни. На экране снова высветилось их фото с Мещерским, которое было сделано на Кавказе.
— Пошёл ты… — и она с раздражением, вновь отклонила вызов: — Мне не хватит! — обратившись уже к бармену, выкрикнула девушка, потом отключила телефон.
— Дело ваше, но утром будет хуже. К тому же, вам ещё домой добираться.
— Не хочу я домой… — замотала она головой и тут же расплакалась: — Зачем, вы мужики, эту гадость пьёте? Ни черта, ведь, не помогает! Только так, на время…
— Ну вот, чтобы хоть на время. Алкоголь-это же как анастезия. Всё равно утром проснёшься и ощутишь боль после хирургического вмешательства.
— А потом?
— А потом время. Только время.
— Время ест, а не лечит. Это я знаю без всяких учебников. — тяжело вздохнула Саша, а потом решительно произнесла: — Возьму и просто сотру его из своей жизни. Вместе с фотографиями, сообщениями! Что вы так улыбаетесь, а?
— Вы же взрослая девочка.
— Да, я девочка… — закивала она.
— Ну вот. Должны понимать, что можно удалить все фото, смски, номера, уничтожить подарки, убить память… Но чувства будут в нас жить, как болезнь в стадии ремиссии, как предатель, который притаился за уголом. И их не удалить простым нажатием клавиши «delete».
— Вы какой-то… Неправильный бармен. — пробубнела Александра, борясь с тем, что картинка перед её глазами расплывалась в нечто непонятное.
— Чего?
— Они обычно утешают, говорят что-то обнадёживающее, а вы…
— А смысл? Если я буду вам врать, ситуация не улучшится.
— Я ему так верила… Понимаете? Ему только, никому больше. А он предал.
— Понимаю. — пожал плечами парень: — Пройдёт. Найдёте ещё того, кому поверите.
— Не найду. Никому верить нельзя. И это самая правильная позиция. Давайте, всё-таки, ещё. Последнюю и я пойду. — бармен с ловкостью наполнил ещё один шот зелёной жидкостью и поставил перед Арсеньевой.
— Может вам такси лучше вызвать?
— Нет, пойду пешком. — опустошив рюмку и уже не морщась, ответила она.
Сколько Саша, слегка пошатываясь, брела по улицам столицы, освещённой огнями, она не помнила. Летний вечер согревал теплотой, перед глазами, по прежнему, стояла нечёткая картинка, в ушах слегка звенело, на душе было чуть менее горько, но всё так же тяжело.
В итоге, девушка присела на лавочку в каком-то дворе, устав от ходьбы на каблуках. Мысли опять вернулись в прежнее русло и накрыли воспоминания. Она "перенеслась" на Кавказ, вспомнила их прогулку на лошадях, и тот момент, когда Алексей спас её, пересадив к себе, обнимал и успокаивал. В её сознании чётко прозвучал любимый голос с хрипотцой «Маленькая моя» и снова стало невыносимо больно. Она заплакала.
— Саша? — раздалось откуда-то со стороны. Архитектор подняла голову и увидела Дениса, которого так стремилась забыть.
— Романов, это уже ни в какие ворота… Ты маньяком что-ли стал? — отреагировала она.
— Почему маньяком? Я домой возвращаюсь, смотрю, ты сидишь. Плачешь. Что-то случилось?
— Неактуальный вопрос. В моей жизни постоянно что-то случается. — под воздействием алкоголя Александра не была особо избирательна в словах.
— Саш, ты пьяна? — присмотревшись к ней, понял мужчина.
— Да, я пьяна! А что, нельзя? Я за эти годы позволяла себе только терпеть и плакать! А теперь хочу пить и буду! А твоей тонкой душевной организации это претит?
— Ничего мне не претит, но тебе, похоже надо домой.
— Вот ещё! Не хочу я домой, даже не пытайся меня туда засунуть!
— Даже не пытаюсь. Я не знаю, где ты живёшь. — усмехнулся он.
— Это замечательно. — вздохнула она: — Знаешь, поговорила вот, с тобой, и решила, пойду-ка я ещё шампанского наверну!
— Саш, не надо ничего наворачивать и…
— Никаких «и»! Ты мне никто, чтоб запрещать!
— Хорошо, давай пойдём ко мне, у меня есть бутылка хорошего французского шампанского. Недавно привёз с конференции. — придумал выход Денис.
— Романов, я хочу посидеть в баре!
— У меня лучше, чем в баре. Комфортней. И посидеть, и постоять сможешь, и даже полежать.
— Про полежать, это ты своим молодым студенткам рассказывай, профессор! На меня это распространять не вздумай! — пригрозила ему Саша.
— Как скажешь. Так что, идём?
— Ладно, веди. — согласилась она.
Квартира Романова оказалась просторной и красивой. На 28 этаже нового жилого комплекса с потрясающим видом на столицу.
Денис усадил девушку на большом, мягком диване в гостиной, быстро принёс фрукты, шоколад, бокалы и бутылку «Мадам Клико».
— Шикарно живёт, нынче, профессура. — с иронией заметила Арсеньева.
— Сашка, может объяснишь, что случилось? Я тебя никогда такой не видел.
— Тогда наслаждайся и не приставай с лишними вопросами. — мужчина решил повиноваться.
Они начали пить шампанское, Романов рассказывал о себе, потом вспоминали прошлое.
— Ты помнишь, как забавно было, когда лифт застрял? Мы же тогда оба спешили. — напомнил Денис.
— Да, это было незабываемо. Отсидеть чёрт знает сколько в коридоре, в очереди, сдать, наконец, экзамен и тут застрять! Да ещё и с преподавателем.
— Я так благодарен тому лифту. Иначе и не узнал бы, какая студентка учится у меня на курсе. — посмотрев в глаза девушки, произнёс он.