— Что? — спросил Рон, уставившись на подругу.
Гарри понял, о чём она говорит, и густо покраснел.
Гермиона внимательно посмотрела на улыбающегося, мечтательного Барнели. Гарри был готов поспорить на всё своё золото в Гринготсе, что она собирается спросить старика, когда закончится этот цирк, и они уйдут отсюда. Однако их внимание привлекло кое-что другое, и заставило забыть о той неловкой сцене, свидетелями которой они только что стали. Из зеркала на Драко смотрел юный Слизерин. Поскольку Драко валялся на животе и не мог его видеть, тот деликатно кашлянул.
Драко подскочил, нервно оглядываясь по сторонам и, высунув из-под одеяла руку, подхватил лежащую на прикроватной тумбочке палочку.
— Кто здесь? — напряжённо спросил он.
— Палочка не поможет, Драко, — глухо заговорил Снейкиус. — Я здесь. Пришёл поговорить с тобой, в последний раз перед тем, как тебя уничтожу. Посмотри в зеркало.
— Что происходит? — спросил смертельно бледный Рон.
— Профессор, я думаю, что Слизерин так влияет на личность Драко, что уже пробрался в его воспоминания и стал частью его самого, — путано, запинаясь, сказала Гермиона, — это так?
— Увы, да, — сказал Барнели, и кивнул, — случилось то, чего я боялся. Слизерин полностью поглотил и сознание, и подсознание юного мистера Малфоя, и, возможно, когда мы вернёмся, уже некого будет спасать.
— Но что делать? — спросил Гарри. — Можно ли как-нибудь забрать этого Малфоя отсюда?
— Не говори глупостей, Гарри, — отрезала Гермиона, — этот Малфой — воспоминание. Это невозможно.
— Если он воспоминание, то почему видит Слизерина? — продолжал допытываться Гарри.
— Потому что он захватил сознание и подсознание Драко, я ведь сказала, — фыркнула Гермиона, — что не ясно?
Гарри ничего не понял. Но подумал, что сейчас не лучшее время для расспросов.
— Нам нужна срочная подмога, — сказал Барнели, взмыв вверх руку с палочкой, из которой сыпались искры, — я связываюсь с Дамблдором. Гермиона, ты отправляешься в Круглую комнату. Передай Малфоям, чтобы они постоянно разговаривали с Драко, взывали к нему. И сама делай это.
Он сильно толкнул её в спину, и Гермиона упала, чувствуя, как опять проваливается во мглу. Она почти ослепла, в горле стоял ком, а по лицу текли слёзы.
— Я сделала всё, что могла, милая Гермиона, — словно сквозь шум ветра услышала она голос Милисент рядом с собой, — но бесполезно. Прости. Похоже, вы с Драко проиграли.
========== Часть 64 ==========
Тёмная бездна затягивала, а могильный мрак палил воспалённые глаза. Всё, что происходило нынче, Гермиона видела сквозь пелену слёз, сквозь поток, непрерывно льющийся по щекам.
Драко был бледен, точно невесомость, и, чтобы услышать, как он дышит, приходилось склоняться к его плотно сомкнутым губам. Рука обвисла и свисала с кровати. Он больше не открывал глаз и не подавал признаков жизни, разве что иногда тихо хрипел. Никаких реакций тоже не было. Гермиона упорно пыталась их вызвать, сжимала его руку, гладила пальцы, ласково проводила ладонью по волосам. Ничего. Он был не здесь и не сейчас, он был где-то далеко, а она не знала, как его вернуть.
Вошёл Невилл с целым кувшином зелья. Встав возле постели, он осторожно сказал, запнувшись:
— Слушай, Стебль и Спраут говорили, что это придаст ему сил. Попробуй помочить ему губы.
— Разве это не то зелье, которое мы должны выпить при изгнании? — с сомнением спросила Гермиона.
— Нет, — холодно отозвался Снейп, и Гермиона вздрогнула, — оно у меня.
— Ладно.
Она попробовала взять кувшин у Невилла, но руки не слушались. Кувшин пошатнулся и разбился бы, если бы не смекалка Невилла, что вовремя подхватил его. Гермиона выдохнула.
— Давайте я возьму, мистер Лонгботтом, — уставшим, измученным тоном, сказала миссис Малфой, — благодарю вас.
Невилл, покраснев, кивнул. Протянул ей кувшин. Нарцисса взяла его, достала из кармана мантии белоснежный платок и стала тщательно мочить его в зелье.
— Ты обещал мне бороться, Драко, — тихо вздохнула Гермиона, чувствуя, как капают на руки горячие слёзы, — ты обещал. Пожалуйста. Не позволяй себе поверить в то, что всё, что мы испытали — ложь.
Острый холодный взгляд мгновенно остановился на её лице, взгляд, который мог принадлежать только одному человеку в этой комнате. Но, когда Гермиона подняла глаза, мистер Малфой уже отвернулся и невидящим взором пялился в окно. А за окном становилось всё светлее, и две луны всё слаще сплетались в объятьях друг друга.
Драко снова что-то тихо прохрипел. Миссис Малфой замерла с зельем у его рта и пронзительно вскрикнула, когда его подбросило на подушках. Крупная дрожь сменилась мелкой, по телу побежали мурашки и пот.
— Драко! — позвала она, пока Гермиона во все глаза смотрела на него. — Ты меня слышишь? Сынок?
Ничего. Он только продолжал покрываться потом, хотя больше не дрожал. Вздохнув, Нарцисса вновь приложила платок, пропитанный зельем, к его губам. Гермиона застыла, пялясь в окно. Так хотелось сделать что-то ужасное. Применить круцио, чтобы этому ублюдку, захватившему Драко, было нестерпимо больно, например. Она тут же одёрнула себя. Нет. Так нельзя. Если она это сделает, то больно будет Драко. Она верила — он что-то чувствует. Должен был что-то чувствовать, непременно.
Она посмотрела на Невилла. Намерено или нет, но прочла его мысли. Он думал о том же, что и она. И ужасно стеснялся этих мыслей.
— Я тоже об этом подумала — сказала она, желая его успокоить.
— Прости.
— Ничего. Снейкиус этого заслуживает.
— Я вообще не имел права такое думать. Мои родители сошли с ума из-за этого заклятья, а я… Никто не заслуживает подобного.
— Не кори себя, — перебила Гермиона, — если бы я знала, что от этого не пострадает Драко, я бы убила этого ублюдка Слизерина.
Невилл кивнул и опустил голову.
Нарцисса храбрилась, не позволяла себе отчаиваться, постоянно смачивала губы Драко зельем, ни на миг не опуская рук. Она не сдавалась, а вот её супруг, кажется, потерял остатки терпения.
— Северус, — обратился он к единственному человеку в комнате, которому, похоже, мог доверять, — сколько нам ещё смотреть на муки сына? Кто-нибудь собирается что-то делать, или так и будем ждать непонятно чего?
— Мы делаем, Люциус, — отчеканил Снейп, — не бездействуем.
— Ты хочешь, чтобы я поверил, что Поттера и этого сына предателей крови интересует спасение Драко?
— С ними Барнели.
— Какой-то старик, который дружил с теми, кто мучает Драко сейчас, может быть заинтересован в том, чтобы Драко убить — предположил мистер Малфой, и Гермиона, к своему стыду, сочла предпочтение разумным. Она так и не смогла по-настоящему доверять Барнели.
— Он заинтересован в том, чтобы вытащить Драко, — упорно настаивал на своём Снейп, — не драматизируй.
— Если бы у тебя были дети, Северус, — ледяным тоном отозвался Малфой-старший, — я бы послушал, что бы сказал ты.
Снейп ничего не ответил, но на миг его лицо стало похоже на болезненную гримасу.
Драко снова начало подкидывать вверх и на этот раз, увы, это был не единичный приступ. Его истязало болью, он кричал, а изо рта, вперемешку с пеной, шла кровь. Нарцисса напрасно пыталась удержать его, хватая за руки, напрасно взывала к нему. Гермиона водила глазами по комнате в поисках подсказки. И они сыпались на неё с ошеломляющей быстротой. Профессор Флитвик мужественно направлял палочку на зеркало, перед которым сидел всё это время, целясь всё более чётко проявляющемуся в нём Снейкиусу в глаз. Стекло трещало, но не разбивалось, профессор крепко держал оборону. Драко метался в судорогах, которые теперь стали похожи на мелкий озноб. Но до него, кроме родителей, никому не было особого дела, потому что все были заняты куда более важной проблемой. Не добившись ничего от зеркала, призрак стучал в стекло.