- Я хочу стать самым богатым в городе! - как заговоренный не мигая глазами, лепетал зомбированный влюбленный. - Может быть, тогда губернатор отдаст мне Элизабет. Может быть, тогда он поймет, какому славному моряку он отказал. Как он мог разбить наши сердца? Мое... и Элизабет. Я приду с деньгами! Я брошу их в его грязное, толстое лицо! И если он снова откажет... То, я! То, я украду её. Мы сбежим вместе на край земли. Туда где никто не найдет. И будем счастливы!
- Глупый бред влюбленного идиота! - путник закашлялся от глубины идей молодого капитана. - Вас поймают. После чего тебя повесят, а её вернут отцу. Напоследок её страдающую от несбывшейся любви выдадут замуж. И все будут жить в горе и печали. А ты будешь болтаться на какой-нибудь осиновой ветке.
- Джентльмены, делайте ваши ставки, - мягкое напоминание донеслось с противоположной стороны стола.
- Послушай, Бастер! - путник начал активно разубеждать ирландца. - Я тебе обещаю, Элизабет будет твоей! И даже губернатор признает тебя зятем... Но, для этого мы должны четко выполнять пункты подписанного договора. Я со своей стороны делаю все, о чем мы договорились. А ты бросаешься как влюбленный баран на дубовые ворота. Вот результат твоих похождений... - Рязанцев рукой показал в сторону стола с зеленым сукном. - Ты в соплях, Элизабет у отца за забором. А я ищу тебя по всему городу.
- Тысяча ведьм на огненной сковородке! - ирландец "уперся рогами в землю". Он был ужасно бледен, глаза налились кровью. - Тебе не понять! Мы теряем время, выполняя твои дурацкие планы. Её отправят в Европу и я её больше не увижу.
- Попрошу вас делать ставки, джентльмены, - вновь произнесла голубоглазая нимфа.
Хейлли привстал из-за стола и резко двинул всю кучу фишек на красную цифру "25". Сейчас, склонившись над столом, он был похож на хищную птицу. Это сходство еще больше усиливали заостренные скулы и подбородок и чуть перекошенный большой рот.
- Ставки больше не принимаются, - взмах руки чаровницы и шар начал свой стремительный бег в противоположную сторону движения "чертового колеса".
Запах табачного дыма и пота вокруг стола стал невыносимым. Нервное напряжение игроков - тугой клубок алчности, страха и сосредоточенности - достиг предела. Ощущение алкоголя притупилось. В свои права вступили чувства, и эмоции присутствующих. Напряжение буквально нависло над игроками.
Вот "бегунок" замедлился, вот стал прыгать. Еще немного попрыгав, плутишка на мгновение завис, словно колеблясь, в какое из гнезд ему предстоит прыгнуть. Вот в последний раз, словно издеваясь над всеми, он дрогнул и нырнул в зеленую ячейку с цифрой "0".
- "Зироу", "0", зелёное - произнесла девушка. Она мягко обвела взглядом всех игроков за столом. Остановилась на Хейлли. - К сожалению, вы все проиграли. Все фишки уходят в пользу клуба.
По зеленому сукну, которое теперь уже казалось Бастеру не мягким и шершавым, а твердым как камень, и неестественно зеленым, как молодая трава на свежей могиле... безобразная, белокурая гарпия с пронзительно голубыми глазами, будь она трижды проклята, укатила страшной, кривой клюкой все его фишки, надежды... и чувства. Она только, что разбила ему жизнь!!!
Ирландец долго сидел неподвижно, не в силах что-либо произнести. Во рту стояла неприятная горечь, вспотели подмышки, глаза как будто разбухли от напряжения, лоб, нос, щеки горели. Внезапно он осознал, что всё, что было у него, до последнего цента - он всё проиграл! Теперь у него ничего нет. Пустые карманы и ветер в голове.
На тяжелых ватных ногах он с трудом поднялся из кресла и посмотрел на Рязанцева. - Что ты там говорил про твой договор? - упавшим голосом произнес человек абсолютно свободный от денег и всего своего имущества. - Что я должен делать дальше по твоему плану?
- По нашему плану, - хитро поправил его змей - искуситель и его синие глаза весело заблестели. - Он боковым зрением хорошо видел, куда со стола уносят все - теперь уже ЕГО фишки. - Мы выкупаем корабль и открываем кадетскую школу. А ты и твоя команда с завтрашнего дня становитесь наставниками "юных" моряков.
- Чего??? Кого??? Кем??? - Хейлли не смог удержаться от глубины идеи своего напарника. Его голова закружилась, и он беспомощно сполз в кресло.
Свежий морской ветер резво гнал в бухту мелкую волну. Над Порт-Роялем вставало ранее утро. В порту, как всегда в это время, уже оживленно: Далеко разносится брань матросов, крики купцов, грузчиков, надсмотрщиков за рабами. Скрипят мачты кораблей, полощутся на ветру боковые паруса и флаги, потрескивают дубовые трапы, над волнами носятся и кричат чайки. Пахнет смолой, дымом, вяленой рыбой и морскими водорослями. Порт пестрое скопище парусов. Серые, белые, желтые, пурпурные, они делают бухту живописной. Качаются на волнах большие военные корветы, толстые купеческие бригантины, и крутобокие шхуны. На внешнем рейде среди небольших торговых суденышек резко выделяется два корабля стоявшие, словно в обнимку друг с другом. Это небольшой шлюп "Искатель сокровищ" и неизвестная трехмачтовая галера. Коричневые просмоленные паруса судов убраны к реям, толстые канаты прочно держат сцепившиеся корабли.
Сразу после седьмого удара склянок, на палубу "Искателя сокровищ" грациозно "вошел" молодой джентльмен с лицом, исполненным достоинства и уважения. Одет он был в богатый, пышный наряд. В руках расфуфыренный ирландец держал трость с золотым набалдашником. Из-под большой черной шляпы с розовыми перьями водопадом до самого пояса ниспадал парик из длинных шелковистых волос золотистого цвета. На лице прибывшего капитана присутствовали очевидные следы недавних бессонных забот и волнений.
Бастер Хейли, заслуживший высокое звание Эль Капитано, удачливый корсар и путешественник, без пяти минут зять губернатора острова Ямайка, рассеянно осмотрел палубу своего бывшего корабля. Учуяв и увидев неизвестных, измученных неволей, окровавленных людей заполнивших всё пространство, он быстро зажал нос надушенным дорогими духами кружевным платком. Криво скорчил лицо и произнес на ломанном французском недовольное возмущение. - Фи... О, мон дье! Жамэ! Жамэ дё ла ви!
Вся палуба судна представилась напыщенному франту бурлящей, скверно пахнущей выгребной ямой. Отхожее дно котлована было заполнено загорелыми до черноты людьми, в грязных, окровавленных лохмотьях. Они со странным, тяжелым выражением лиц казались отвратительными тенями, только, что вышедшими со дна морского, куда им через мгновение предстоит кануть снова.
- Мо шье саль! - ирландец снова по француски недовольно простонал свое мнение Рязанцеву о присутствующих. - Жё нэ компран па! А где кадеты? Юные моряки, где? - Он брезгливо поморщился - Парблё! Это, бродяги какие-то? Каторжники! Экскюзэ муа! О, мой бог! Мы на такое не договаривались!
- Ты, что? - путник непонимающе захлопал глазами. - Открой глаза шире. Это же молодые ребята - кровь с молоком. Будущие морские волки! Они же с юных лет грезили морем, солеными ветрами, дальними странами! Если бы ты знал, как они жаждут поскорее услышать плеск крутой волны, скрип мачт и крики чаек. Кстати, если, что - то учить с ними русский язык не нужно!
- Па дё куа! - самозваный блюститель изысканных манер, смахнул с плеча невидимую пылинку. - Миль пардон! Нет, я не могу. От них дурно пахнет тухлой рыбой, фи! - А я, прославленный капитан, любимец фортуны, человек начавший писать книгу о великих скитаниях и путешествиях. Одним словом... нет, нет и еще раз нет. Я не могу! Что обо мне подумают в свете? Что скажут родственники губернатора? Как к этому отнесется Элизабет?