Энни невесело подумала, что, если бы это был настоящий медовый месяц любящих супругов, едва ли она проводила бы в постели больше времени.
Затем долго стояла под душем, стараясь избавиться от боли и расслабиться. Завернувшись в мягкое полотенце, она пошла к комоду, решив надеть то, что привезла из Америки. Но в ящике лежало лишь тонкое белье, купленное Крисом. Подозревая недоброе, она распахнула дверцы шкафа. Там висела лишь новая одежда. Все старые вещи исчезли.
Кипя от злости, она стояла у шкафа, когда открылась дверь и вошел Крис. На нем были светлые хлопчатобумажные брюки и черная спортивная рубашка. Он был причесан, выбрит, подтянут и невероятно доволен собой.
— Что ты сделал с моей одеждой? — взорвалась Энни.
— Отделался от нее, — спокойно ответил он.
— Если ты думаешь, что я буду носить что-нибудь из купленного тобой, — она подхватила полотенце, которое начало соскальзывать, — то ошибаешься.
Он равнодушно пожал плечами.
— Сейчас достаточно тепло. Ты и так не простудишься. Можешь носить одежду, можешь не носить. Я предпочитаю тебя без одежды. — Неожиданно он склонился над ней. — Но боюсь, мне придется настоять, чтобы ты не снимала вот это.
Не успела она остановить его, как он поднял ее левую руку и снова надел ей на палец кольцо с бриллиантами рядом с обручальным. А потом собрался застегнуть у нее на шее подвеску. В ярости Энни вырвала ее из рук Криса и отшвырнула через всю комнату.
Он замер. На лице его не отразилось никаких эмоций.
— Подними, — тихо приказал он.
— Нет.
— Ты поднимешь и будешь носить, чтобы доставить мне удовольствие.
— Нет, — повторила Энни. — Я не разрешу тебе командовать мной.
Она взглянула ему прямо в глаза и увидела в них тихую ярость.
— Ты будешь слушаться.
Он не трогал ее, говорил спокойным голосом. Но в нем чувствовалась жестокая непреклонность, и это ужасало.
Не зная, что мало кто даже из уверенных в себе мужчин выдерживал этот взгляд, Энни ругала себя за трусость. Собрав все оставшееся мужество, гордо подняв голову, она на ватных ногах направилась к двери. Стальные пальцы сомкнулись на ее руке. Тогда с трудом разжимая губы, она еле слышно процедила:
— И ты считаешь себя лучше Джона?
Он отшатнулся, будто от удара, и мгновенно выпустил ее руку. Воспользовавшись минутной передышкой, Энни выбралась на террасу и, сотрясаясь от внезапной дрожи, прислонилась к балюстраде.
Крис стоял, сжав кулаки и тяжело дыша. Ее слова так потрясли его потому, что в глубине души он и сам думал об этом. Но сколько в ней мужества и силы! И сколько бы он ни укрощал ее, она не сдавалась. О черт, все шло не так! Он сознавал, что не просто увлечен ею: его чувства были гораздо глубже, чем ему хотелось бы. А это совсем уж ни к чему.
Несколько раз глубоко вздохнув, он разжал кулаки, поднял подвеску и тихо вышел на террасу. Неслышно подойдя к Энни, он положил ей руку на плечо и почувствовал, что она дрожит. Бедная девочка! Он слегка сжал ее плечи и ласково сказал:
— Не делай так больше, Энни. Прошу тебя.
Она замерла, и Крис осторожно застегнул на ней цепочку с камеей, ласково прикоснувшись к ее шее. Энни ощутила, как спадает ее напряжение, и, благодарная за неожиданную мягкость, она не сопротивлялась.
Слегка прижав ее к себе, он опустил глаза на стройное тело, закутанное в полотенце.
— Уже четверть седьмого, — заметил он. — Ты собираешься одеваться?
Вздрогнув, Энни упрямо ответила:
— Мне нужна моя старая одежда.
— Боюсь, это невозможно, — почти с сожалением произнес он. — Но если ты собираешься встречать брата в одном полотенце…
Она резко повернулась к нему.
— Он будет здесь? Сегодня вечером?
Крис кивнул.
— Минут через двадцать.
Энни внимательно посмотрела на него. Он снова выглядел самодовольным, и в его лице опять появилось что-то угрожающее. Ей стало страшно. Как встретятся эти двое и что ей делать?
9
Страх мешал Энни собраться с мыслями. Чтобы выиграть время она спросила:
— Как ты узнал?
— Мне сообщили с побережья.
— Ты что, установил за Джоном слежку?
Крис равнодушно признался:
— Не люблю ничего оставлять на волю случая. Кстати, он отыскал нас раньше, чем я ожидал. Значит, ты переодеваться не собираешься, а при встрече с братом расскажешь ему, что жестокий муж спрятал всю твою одежду?
Не удостоив его ответом, Энни направилась в комнату. Он удержал ее за руку.
— Хочу напомнить тебе, дорогая. Если он попытается уговорить тебя уехать с ним, то, ради его же блага, откажись, — сказал он мрачно, потом небрежно добавил: — Если хочешь, можешь объяснить ему почему.
Ну уж нет, подумала Энни. Никогда, никогда она не расскажет Джону, из-за чего ей нельзя уехать с ним. Узнав об этом, он действительно стал бы мучиться.
— А поплакаться ему ты мне разрешаешь? — язвительно поинтересовалась она.
— Плакаться можешь сколько угодно. И это даже очень хорошо. Но если он попытается вмешаться в твою судьбу, я приму меры, от которых вы оба не придете в восторг… Так что не ухудшай ситуации, — продолжал давать указания Крис. — Скажи, что я как последний негодяй обманул тебя, и ты ненавидишь меня за это, но намерена остаться со мной. Если ты ему небезразлична — а я уверен, что это именно так, — собственное воображение начнет мучить его.
Не сводя с нее глаз, Крис поднес к губам ее руку и поцеловал то место, где бешено бился пульс. Затем повернулся и ушел.
Как ей поступить? Некоторое время Энни стояла, прижав пальцы ко лбу и закрыв глаза. Понемногу страх отпустил ее, и она смогла принять решение.
Из массы накупленных Крисом туалетов она выбрала огненно-красное шелковое облегающее платье с глубоким вырезом. На ноги надела золотого цвета босоножки на высоких каблуках. Волосы собрала в узел, из которого как бы случайно выбилось несколько непослушных локонов. Затем тщательно нанесла макияж.
Посмотрев на себя в зеркало, Энни убедилась, что наивной простодушной провинциалки, которой она когда-то была, больше нет. На нее смотрела элегантная молодая женщина, уверенная в себе и невозмутимая. На пальце переливались бриллианты, а в ложбинке между грудей приютилась камея.
Немного изысканных духов, и она была готова.
Крис стоял в гостиной у высоких застекленных дверей, раскрытых настежь. Услышав ее шаги, он повернулся и… онемел.
— Тебе не нравится? — невинным тоном спросила она. — Ты сам выбрал это платье.
Крис, сделав над собой усилие, хрипло произнес:
— Ты восхитительна.
Но это было совсем не то, что он хотел бы, чтобы увидел Джон. Хотя Крис промолчал, по выражению его лица Энни догадалась, о чем он думает.
— А как Джон доберется сюда? — поспешила спросить Энни.
— На лодке. — И Крис указал в сторону причала. — Он уже на пути сюда.
В его голосе прозвучало свирепое удовлетворение. Он явно надеялся на столкновение и с нетерпением ждал его. Теперь, подумала Энни, все зависит от нее. И она должна сделать все, чтобы не допустить этого.
Изо всех сил стараясь сдержать волнение и не потерять хладнокровия, Энни, слегка склонив голову, спустилась с террасы. Крис неотступно следовал за ней.
Ветер стих. Стояла гнетущая тишина. Грозовые облака затягивали небо. Солнце низко висело над горизонтом.
— Надвигается шторм, — заметил Крис.
Энни как во сне шла по каменистой дорожке к причалу, чувствуя, как холодный пот струйками бежит по спине. Но вот она увидела, как высокий мужчина быстро приближается к ним, не спуская глаз с ожидавшей его пары.
Его открытое лицо выглядело мрачным и взволнованным. На лбу выступили капельки пота. На нем были пыльные туфли и мятый костюм. Казалось, сам дьявол гнал его сюда.
Крис шагнул вперед и остановился. То же сделал и Джон. Ни тот, ни другой не проронили ни слова. Их взгляды скрестились, но оба тут же оглянулись на Энни.