— Да вон она сидит, с ним рядом.
— Кто? Я говорю о той девице, с которой Р. ходил ужинать.
— И я о ней говорю, — сказал сыщик.
— Нет, вы что-то путаете, — сказал полисмен. — Вы знаете, кто эта леди, что сидит рядом с Р.?
— Это та женщина, с которой он уходил.
— Это его жена, — сказал полисмен. — Я ее пятнадцать лет знаю.
— Но кто же тогда?.. — начал сыщик и задохнулся. — Силы небесные, кто же тогда сидит под столом?
Мистер Килинг заколотил ногой в дверь лавки.
Мистер Р. подошел к двери и открыл ее. Полисмен и сыщик вошли в лавку.
— Под столом смотрите, под столом, — завопил сыщик Полисмен приподнял скатерть и вытащил из-под стола черное платье, черную вуаль и черный женский парик.
— Эта леди — в-в-ваша жена? — взволнованно спросил мистер Килинг, указывая на темноглазую молодую женщину, глядевшую на них в полном недоумении.
— Разумеется, — сказал ювелир. — А вот вы кто такой? По какому праву вы лезете под мои столы и ломаете мои двери?
— Загляните в свои витрины, мистер Р., — сказал полисмен, который начал догадываться, в чем дело.
Стоимость похищенных часов и бриллиантовых колец была определена в восемьсот долларов, и на следующий день сыщик уплатил всю сумму сполна.
Ювелиру тут же на месте все объяснили, а час спустя мистер Килинг сидел у себя в конторе и лихорадочно перелистывал свои альбомы с фотографиями преступников.
Наконец ему попалась одна, при виде которой он бросил альбом и стал рвать на себе волосы. На фотографии был изображен молодой человек с гладкой кожей и тонкими чертами, а внизу стояло следующее примечание:
«Джеймс X. Мигглс, он же Саймон-белоручка, он же Неутешная вдова, он же Бэнко Кэт, он же Проныра Джимми. Специальность: мошенничества и кражи со взломом. Работает обычно переодетый женщиной. Хорошо маскируется и очень опасен. Разыскивается в Канзас-Сити, Окочи, Нью-Орлеане и Милуоки».
Вот почему мистер Томас Килинг закрыл свое детективное агентство в городе Хаустоне.
Как Вилли спас отца
Перевод Л. Каневского.
Вилли Флинт был маленьким, шестилетним мальчиком из Хаустона. Это был чудный ребенок, с длинными золотистыми кудряшками и невинными ищущими глазками. Его отец был респектабельным здравомыслящим гражданином, который владел четырьмя или даже пятью торговыми помещениями на Мейн-стрит. Весь день мистер Флинт трудился среди своих арендаторов, делая то, что ему положено — вставлял разбитые окна, приколачивал гвоздями оторвавшиеся доски и ремонтировал те места, где отваливалась штукатурка. В полдень он обычно усаживался на ступеньках одного из своих зданий и съедал свой скромный обед, завернутый в кусок газеты, раздумывая о нынешних трудных временах.
Веселые, элегантно одетые клерки и бизнесмены проходили мимо него вверх и вниз по лестнице, но мистер Флинт им совершенно не завидовал. Он жил в небольшом коттедже возле большой кучи мусора, получившей название «Высота банок из-под томата», на одной из главных улиц в жилом районе Хаустона. Он был вполне счастлив, живя с женой и маленьким сыном Вилли, съедая свой скромный, но питательный обед и получая свои тысячу четыреста долларов ежемесячно за аренду своих помещений. Он был человеком изобретательным, находчивым, не проходило почти ни дня, чтобы он не увеличивал арендную плату за какое-то свое помещение и не откладывал по несколько долларов на черный день.
Однажды вечером мистер Флинт пришел домой и понял, что заболел. Он клеил дешевые зеленые обои на голодный желудок, точнее на одну из стен своих магазинов, ничего перед этим не поев, и это не могло не отразиться на его здоровье. Он, чувствуя, как у него повышается температура, слег в постель и, лежа в ней, бормотал сквозь зубы: «Боже, помоги моей жене и моему ребенку! Что же теперь с ними будет?»
Мистер Флинт послал Вилли в дальний угол спальни, а сам, вытащив из-под подушки пачку долларов, сказал жене:
— Вот, возьми это, отнеси в банк и положи на счет. Тут лишь восемьсот долларов. Некоторые арендаторы еще не рассчитались со мной, а пятеро из них хотят, чтобы я установил перегородки у окон. Тот, кто послал воронов накормить Илию, поможет и нам. Пойди к булочнику, купи у него на никель булку хлеба и быстро возвращайся, чтобы помолиться.
Вилли делал вид, что увлеченно играет с Ноевым ковчегом, устанавливал плату животным за кров и воду и писал все цифры на своей грифельной доске. Но он все равно слышал, что сказал матери отец.
Когда мать уходила, он спросил ее: