— Это которые с помощью модернизированных упрощенных взрывателей?
— Их у нас кратко называют МУВами Простейшее устройство, а действует безотказно. Только на этот раз обойдемся и без него.
Каким образом Кручина собирается «обходиться», он не говорит.
«Похоже, что подмораживает, — думает Кручина, распростершись на холодном асфальте. — Так ведь осень уже, пора».
Как только стемнело, они с Дмитрием сняли в трех местах дороги куски асфальта разной формы. Выгребли из-под них ровно столько грунта, чтобы поставить три немецкие противотанковые мины, и теперь старший сержант выводит сегмент секторного предохранителя первой мины из-под ударника.
Взрыватель ее сейчас на боевом взводе. Чтобы он сработал, нужно только выдернуть чеку бокового предохранителя, тогда под тяжестью автомобильного ската срежется вторая чека, и боевая пружина вонзит боек ударника в капсюль-воспламенитель. К крючку бокового предохранителя Кручина подвязывает тонкий серый, под цвет асфальта, тросик и выводит его через обочину дороги и кювет в кусты, за которыми начинается зеленая стена леса. Такую же операцию проделывает он и с остальными минами.
— Теперь надо землей их засыпать, — шепчет Кручина Дмитрию. — А потом сверху асфальт уложим.
Им помогают два партизана из отряда Головы. Еще и четыре человека с автоматами залегли в кюветах с западной и восточной сторон шоссе, метрах в ста от участка минирования.
— Оставшуюся землю всю до песчинки на плащ-накидки и в лес, — командует старший сержант. — Метелки из еловых веток готовы?
— Так точно, товарищ старший сержант! — отзывается из темноты кто-то из партизан.
— Где мины поставлены, все подмести. А утром, как только рассветет, еще раз.
— Ясно, товарищ старший сержант!
На рассвете начинает накрапывать мелкий холодный дождь. Кручина и Дмитрий зябко кутаются в плащ-палатки.
— Лунки с минами не размоет? — шепотом спрашивает Дмитрий.
— Если все время такой будет идти, то нестрашно. Даже хорошо: смоет остатки грунта с асфальта, и уж тогда не останется на нем ни малейших следов нашей работы.
В восьмом часу появляются первые грузовики со стороны Слободы. За ними следом «опель-капитан». А еще через четверть часа к Кручине подползает партизан:
— Идут, товарищ старшин сержант!
— А это точно, что те самые?
— Точно, товарищ старший сержант! Мы в бинокль с дерева их обнаружили. Четыре грузовика типа «опель-блиц». Кузова и кабины камуфлированные. По три автоматчика в каждом кузове, да в кабинах, наверное, еще по два, не считая шофера.
— А у нас сколько?
— Два отделения да вы с Дмитрием. У всех автоматы и два ручных пулемета.
— Справимся, — убежденно заключает Кручина, — Только бы не ошибиться, не подорвать машины не с тем грузом.
— Ошибки быть не может, товарищ старший сержант. Из Слободы по рации сообщили, что они вышли полчаса назад. Значит, как раз…
— Ну ладно, по местам тогда! — командует Кручина.
— А мины в машинах не взорвутся? — с тревогой спрашивает Дмитрий.
— Не взорвутся. Они там без взрывателей. Давай, однако, живо на свое место!
Из-за поворота лесной дороги показывается первая машина, «опель-блиц» грузоподъемностью в три с половиной тонны. За ним с интервалом метров в десять вторая. Примерно на таком же расстоянии поставлены и мины на дороге. По знаку Кручины Дмитрий сразу же дергает свой трос, идущий к третьей, самой дальней мине. На ней должна подорваться первая машина, благополучно проехав через две других.
Но что такое?.. Почему заело трос?.. Дмитрий, мгновенно покрывшись холодным потом, дергает его сильнее. Хорошо еще, что Кручина смотрит не в его сторону, а на приближающиеся машины.
Еще один рывок, уже изо всех сил, и застрявшая чека предохранителя наконец выдергивается. Ударник взрывателя теперь на боевом взводе. Дмитрий облегченно вздыхает и спешит к тросу второй мины. Он хватает его мокрыми от дождя и пота руками и с бешено бьющимся сердцем ждет, когда проскочит через нее первая машина.
Вот она наконец прямо перед ним! Еще одна-две секунды, и нужно дергать. Только бы тут не заело… Но нет, все в порядке, чека выдергивается без особого труда. А еще через несколько мгновений под первой машиной гулко взрывается мина, чека которой высвободилась таким трудом. Размалеванное защитными цветами чудовище, начиненное взрывчаткой, вздыбившись, грузно опрокидывается набок.
Но что же это со вторым грузовиком? Почему безнаказанно проскакивает через предназначенный ему сюрприз? Он, правда, врезается со всего разгона в опрокинутую машину, но скаты его не наехали, видимо, на вторую мину, чеку на которой Дмитрий выдернул перед самым его носом.