За всё время он так ни разу и не снялся с якоря, и очарование забытого колосса перестало пленять повзрослевшего Эшера. Но где бы послушник ни находился и чем бы ни был занят, где-то там, высоко в небе над его головой парил огромный корабль с золотой астрой на белой обшивке. И Эшер не сомневался, что цветок этот он узнает всегда и везде, как бы ни повернулась его жизнь и куда бы ни забросила судьба.
Не оставалось никаких сомнений – к ним величественно плыла Солнечная Астра. Едва Эшер принял этот невероятный факт, как память услужливо нарисовала образ настоятеля: внимательный взгляд из-под полуприкрытых век, рассеянная улыбка, круглое, добродушное лицо. Он любил работать в саду и часто притворялся обычным монахом, чтобы запросто поболтать с туристами. В перепачканном землёй фартуке и надвинутой на глаза соломенной шляпе, настоятель с интересом выслушивал последние новости и походя делился бесценными знаниями, обретёнными благодаря многовековым изысканиям ордена. Но редко кто принимал всерьёз общительного, улыбчивого монаха-садовника, и величайшие истины современности оставались просто словами, которые влетали в одно ухо и вылетали из другого.
Одним из любимых развлечений младших послушников считалась игра «Почему настоятель улыбается». В ужасе от собственной смелости, мальчишки подбегали к нему и задавали этот простой вопрос, чтобы каждый раз услышать новый ответ: то соловей волшебно пел под окнами трапезной на закате, то кто-то из туристов рассказал занятную сплетню, то настоятель уделал эконома на симуляторе космических гонок – для искренней улыбки всегда находился повод. И ведь действительно, Эшер не помнил, чтобы за восемнадцать лет он хоть раз видел настоятеля грустным или озабоченным. А ещё он один не выказывал жалости к мальчику без прошлых жизней, чем заслужил его уважение и доверие.
– Это Солнечная Астра, корабль моего… корабль настоятеля моего монастыря, – Эшеру захотелось немедленно вызвать Астру на связь. Да что мелочиться, загнать Ациноникс в один из гигантских трюмов, где поместится ещё дюжина таких звездолётов, и подняться на мостик – он столько лет мечтал об этом! Но прежде всего увидеть настоятеля.
Но Тата не разделяла его энтузиазм и сразу заподозрила в появлении Астры происки врага. Красс упомянул о встрече с настоятелем, а значит, вероятнее всего, Порядок его завербовал. Иначе с чего бы гнать на край Галактики церемониальный корабль, который ни разу за сотни лет не снимался с якоря, ради встречи с опальным учеником? Если эту махину оснастить самыми мощными двигателями, от Земли до границы скопления – месяц ходу, если не больше, и только Порядок знал, где ждать возвращения беглецов. Реакция Эшера на появление Астры только подтверждала опасения Таты: Красс нашёл слабое место бывшего послушника, и тот был рад при первой возможности сунуть голову в капкан.
– Да как ты не понимаешь! Это же ловушка! – распалялась Тата. Эшер безуспешно попытался отобрать в девушки нейроинтерфейс, но она изворачивалась, лягалась и грозилась сломать обруч.
– Ладно, твоя взяла – это ловушка. Довольна? Но знаешь, если у кого и есть право судить меня и требовать, чтобы я понёс наказание за свои ошибки, так это у моего настоятеля. Пускай это ловушка, я всё равно пойду туда – хочу послушать, что он скажет. Хочешь ты того или нет, ясно? – эта дурацкая игра затягивалась, и Эшер начинал злиться: не заламывать же ей руки, в самом деле! Но от настоятеля он и правда был готов принять любую, даже самую страшную правду, и ни Тата, ни флот Порядка его не остановят.