Пока местные ублажали приезжих, торговец душами подстраивал смерть избранного ребёнка: подсыпал матери в еду порошок степного корня, чтобы отравить новорождённого её же молоком; прятал в колыбели ядовитого паука или выбирал другой изощрённый способ, чтобы не вызвать подозрений. Амис изобиловал опасностями, и высокая детская смертность считалась обычным делом, так что никто не связывал появление гостей из далёких звёздных систем с несчастными случаями. После смерти энерголиния замыкалась в петлю и встречала на своём пути новых родителей, готовых к зачатию – покупателей торговца душами. Спустя несколько дней счастливая пара покидала Амис: будущая мать уносила под сердцем одного из сыновей или дочерей степного народа, а местные подсчитывали барыши, не подозревая о похищенном сокровище.
Это продолжалось долгие годы, пока торговца душами не поймали. Выяснить доподлинно, сколько детей он загубил, не представлялось возможным, но судить его съехалась половина жителей Амиса. Безутешные родители требовали растерзать изверга на месте; их более рассудительные соплеменники предлагали сдать преступника Порядку. Но когда стало известно о причастности к делу продажных координаторов, второй вариант отпал сам собой. Народное голосование постановило заживо запечатать убийцу в ракете и отправить в открытый космос, чтобы оборвать энерголинию и не дать ему переродиться в окрестностях Амиса.
На казни присутствовали сотни тысяч людей, и среди них – Мактуб, потерявший по вине душегуба новорождённого сына – мальчик стал последней жертвой торговца душами. С тех пор на всём Амисе запретили контакты с внешним миром за исключением торговцев, сделки с которыми одобряли старейшины – не ради выгоды, ради выживания. Спустя полвека трагедия превратилась в страшную сказку для детей, и почти никого из свидетелей тех печальных событий не осталось в живых. Но сегодня Мактуб узнал в Эшере торговца душами, и поскольку его преступления не искупить и за сто жизней, молодого человека ждала неминуемая смерть.
Тата слушала Родникса и не верила, что подобное, запредельное зло существует в мире людей – в её мире, где жизнь наполнена радостью, которую копят и приумножают ради счастья в будущих жизнях. Она хотела возразить, что Мактуб ошибся, что у Эшера нет энергетической линии до последнего рождения, что когда-то, возможно, он был Брого Тумом, но никак не человеком с Амиса, и Порядок может это подтвердить. Но во взгляде Родникса и его соплеменников сквозил суеверный ужас, подкреплённый слепой, укоренившейся с незапамятных времён верой в слово старейшины. Тата видела это и понимала, что её голос не остановит самосуд над чужаком, в котором Мактуб признал торговца душами.
Пьетро притих, перебирая в уме друзей по играм и их родителей – тех, кто с вежливой, но кислой миной слушал его собственного отца, когда тот начинал хвастаться героическим прошлым своего сына. В их кругу не принято было кичиться заслугами прошлых жизней; считалось, что родового имени достаточно для получения привилегий, статуса и всеобщего уважения. И уж точно никогда не обсуждалась проблема бездетных семей – а существовала ли она вообще? В голове Пьетро засела навязчивая идея: что если продажные координаторы не ограничились единственным поставщиком душ с Амиса? Или не одни они промышляли этим? Ведь тогда, кто знает, на скольких планетах, отдалённых и забытых Порядком, до сих пор творится подобное беззаконие.
Машина остановилась на краю выжженной пустоши: Родникс и компания остались, чтобы дождаться взлёта, а Пьетро с Татой поднялись на борт. Корабль, ставший для них домом за долгие недели путешествия на край Галактики, встретил хозяев благодатной тишиной и чистым воздухом, свободным от пыли и пряных запахов Амиса. И только гора вещей посреди рубки, приготовленных для обмена, напоминала о третьем пассажире – её венчали механические часы Эшера.
– Да это бред какой-то! – взорвалась Тата. Всю дорогу она изображала перепуганную, наивную дурочку ради истории о торговце душами, но сейчас её терпение лопнуло. – Надо вытащить Эша из логова этих фанатиков, пока они не послали его вакуум знает куда. Твой отец сможет быстро прислать кого-то? У него есть кто-нибудь на соседних планетах? Если нет, мы можем перехватить ракету в космосе и посадить её?
– Боюсь, что Родникс прав. Это и правда задница мира, до нас физически никто не успеет добраться, – Пьетро покачал головой. – Чтобы перехватить объект гравилучом, нужно три малых звездолёта или один большой типа крейсер или большегруз. У Ациноникса нет гравилуча, я проверял. Положим, отец пришлёт ещё три корабля… – он нахмурился, просчитывая что-то в уме. – Нет, не прокатит. Капсулы смертников развивают большую скорость: весят мало, имеют большой запас хода и ускорение на старте выше, чем у среднего звездолёта. А мы на границе обитаемого космоса – навигационных карт дальше нет, а данных зондов нам теперь точно не видеть. Это всё равно, что искать каплю в море, – Пьетро нежно провёл ладонью по приборной панели и посмотрел на Тату – в его глазах стояли слёзы. Впервые за ширмой нахальства и бравады юного Эрмина девушка увидела его истинное лицо – лицо ребёнка, беспомощного и растерянного. – Тата, это безнадёжно. Мы ничем больше не можем помочь Эшеру, прости.