В расширенных зрачках учёного плясали отсветы костра – это пугало и завораживало одновременно. И только сейчас до торговца дошло, что этот человек с самого первого дня готовил его на роль подопытного кролика. Он хотел вскинуться, обвинить «спасителя» в предательстве, но Тум не дал ему и слова вставить:
– Да ты пойми, отправить поток к последнему пределу, к крайней точке расщепления вероятностей – это намного сложнее, чем спустя девять-двенадцать месяцев после смерти переродиться на той же или соседней планете, – упорствовал Тум, одержимый своей теорией. – В теории я знаю, как это сделать, и уверен, что дело выгорит, но на практике что угодно может пойти не так. Понимаю, звучит дико, но что ты теряешь? В худшем случае, твой поток угаснет, не добравшись до обитаемой планеты – но тебе и так ничего другого не светит, так почему бы и нет?
Если всё получится, по моим расчётам, для трек-машин координаторов это будет выглядеть как полный разрыв энергетической линии, то есть рождение человека с нулевой точкой отсчёта потока. Они могут отследить линию-проекцию в прошлом и в настоящем, а в будущем – моделируют не больше чем на год вперёд и то при условии, что человек следует принципу замыкания петель, так что никто ничего не докажет. Но если я ошибся, по слепку потока координаторы меня найдут раньше, чем моё новое воплощение начнёт ходить пешком под стол. Последний раз они были настроены не очень-то дружелюбно, так что на тёплый приём рассчитывать не приходится. Другое дело – ты. Если тебя раскроют, выброс координат энерголинии скорее всего спишут на глюк оборудования, такое иногда случается. Даже если начнётся расследование, координаторы решат, что ты бежал с Амиса, спасаясь от мести соотечественников, и погиб недалеко от Земли…
– Ну да, а ты в это время будешь поджидать следующего смертника, – перебил его торговец. – Собьёшь его капсулу из своей пушки, соберёшь по частям, а потом начнёшь промывать мозги: кормить байками, учить охоте на землероек, называть «дорогим другом». Чтобы сделать из него нового спасителя человечества, если со мной не прокатит. Кстати, хреновый из тебя охотник на землероек, – впервые он не дождался, пока догорит костёр, и вернулся в дом, злясь на самого себя за невероятную, просто запредельную наивность.
Уже засыпая, торговец подумал: если учёный говорит правду, он и правда мог бы спасти человечество и стать второй по значимости исторической личностью после самого Брого Тума. Заманчивая перспектива, одним махом превратиться из врага Амиса в героя всех времён и народов, навсегда остаться в хрониках как человек, предотвративший апокалипсис. Ну ладно, это громко сказано, ему всего-то и надо, что ткнуть Порядок носом в гигантского энергетического паразита и предупредить людей об опасности. И только мысль о предательстве Тума не давала ему покоя, затмевая триумф от воображаемой победы над космическим монстром.
Несколько месяцев оба делали вид, что ничего не произошло: сидели за одним столом, вместе ходили за водой, занимались своими делами. Но после того памятного вечера торговец воспринимал в штыки любое доброе слово, подозревая, что Тум просто хочет его задобрить. А учёному всё чаще казалось, что он снова остался один: «дорогой друг» уходил на охоту до рассвета, заваливался спать, когда Тум только разжигал костёр, и передвигался по дому словно тень. Однако в мыслях торговец всё чаще возвращался к их последнему разговору: он мог и дальше лелеять оскорблённую гордость, но альтернатива предложению Тума, как ни крути, была одна – закончить жизнь в компании учёного, одержимого концом света – и какой в этом смысл? Ещё меньше смысла, пожалуй, он видел в том, чтобы бесконечно обижаться на единственного человека, с которым можно поговорить, на этой унылой планете.
Для начала торговец присоединился к Брого во время утренней медитации: он усаживался на землю метрах в пяти от учёного, закрывал глаза и честно пытался сконцентрироваться на своих ощущениях. Вдох на три счёта, выдох на пять – он где-то слышал, что такая техника помогает выровнять сердечный ритм, снять напряжение в теле и освободить разум. Но Туму быстро надоедало громкое, сосредоточенное сопение за спиной, и он начинал руководить процессом – спину прямо, не ёрзать, на шныряющих мимо, любопытных птичек не отвлекаться. Торговец легко научился расслабляться и очищать сознание, но, расслабившись, так и норовил заснуть, и пару раз натурально захрапел, чем рассмешил Тума до слёз. Несмотря на врождённую неспособность усидеть на одном месте, он быстро втянулся и сам не заметил, как всё больше времени стал проводить, растворяясь в потоке.