Ещё год назад Тум рассказал, как всё произойдёт: необходимо вытягивать жизнь по капле, чтобы предельно ослабить связь энергетической линии с физической реальностью – только так у потока есть шанс продержаться первые, решающие дни и не затухнуть без новой телесной оболочки. Мысль о медленной, болезненной смерти на несколько месяцев выбила торговца из колеи, но, в конце концов, он даже нашёл забавным, что их прощание почти повторит первую встречу, и круг замкнётся. На деле во всём этом не было ничего смешного, и только сейчас он понял, чего боится больше всего – нет, ни смерти и даже ни боли, а как тогда, в капсуле смертника, одиночества и мучительного ожидания конца.
– Для чего тебе это? Разве ты недостаточно сделал для людей? Ещё и получил за это по полной программе. Для таких вещей и существует Порядок, разве нет? – спросил торговец прошлым вечером, когда они в последний раз сидели у костра. – Ты можешь преспокойно жить здесь сотни, тысячи лет, сбивать космический мусор из своей пушки, изобретать всякие штуки и выдумывать безумные теории. Мог бы и меня научить, как справиться с синдромом накопления ошибок…
– Мы это уже обсуждали. При всём желании, увы, не смог бы, – оборвал его Тум. – А делаю я это потому, что благодаря мне Земля превратилась в огромный, сияющий словно тысяча сверхновых цветок из мириадов энергетических петель. Отчасти, конечно: если бы я не подарил людям секрет памяти прошлых жизней, это произошло бы намного позже. А может, извечное стремление к саморазрушению положило бы конец нашей цивилизации намного раньше, чем её энергоузел заметил пожиратель потоков, как знать, – он снова задумчиво уставился на пламя. Иногда торговцу казалось, что какой-то невидимый, мистический дух огня нашёптывает учёному все эти дикие теории, ибо остальное время Брого Тум вёл себя как вполне здравомыслящий, приземлённый человек. – Я вроде как в ответе за человечество, поэтому не могу просто так взять и бросить людей перед лицом опасности. А Порядок… Порядок давно закоснел в бесконечных сводах законов и регламентов, а ещё отупел от собственного всемогущества. Он попросту боится потерять прекрасный, совершенный мир, который холил и лелеял веками. А чтобы спасти человечество, его придётся потерять, понимаешь? Поэтому Порядок скорее увидит крамолу в моих идеях, чем допустит саму возможность существования энергетического монстра, который уничтожает целые цивилизации.
И теперь, в последние минуты, слова прощания прозвучали скупо и неловко. Брого неожиданно растерял всю свою уверенность и никак не мог отделаться от мысли, что обрекает дорогого друга – именно так, без кавычек – на мучительную смерть. Торговец и вовсе мечтал поскорее отделаться от Тума и его жалостливого взгляда, в котором впервые за все эти годы читалось сомнение.
С проводами было покончено, и Брого тяжёлой походкой направился в сторону дома, ссутулившись и как-то сразу постарев. Когда он добрался до середины холма, торговец вдруг вышел из ступора, вызванного ощущением нереальности происходящего, и что есть силы заорал:
– Эй, Брого! Я вернусь за тобой, слышишь? Вернусь!
Не оборачиваясь, Тум поднял правую руку и показал большой палец в знак одобрения. Только спустя пару часов, пытаясь с помощью медитации отвлечься от жажды и нарастающей ломоты в спине, торговец вдруг осознал, что не знает ни координаты, ни название планеты. А если и вспомнит примерное расположение звёзд на небе, то по навигационным картам не опознает даже сектор космоса. Может, он и осилит невероятный финт с перерождением в окрестностях Земли, сломает систему Порядка и спасёт человечество, но никогда, никогда не выполнит последнее обещание, данное другу.
Глава 8
Ациноникс словно тень скользил в нижних слоях атмосферы, а Эшер всё говорил и говорил. Он перескакивал с одного на другое, выхватывал из потока сознания сцены из прошлой жизни, иногда путая их с воспоминаниями о Земле. Он говорил взахлёб, словно боялся, что новообретённые воспоминания растают словно сон, который поутру не успели записать или рассказать кому-то. Тата и Пьетро честно пытались уследить за метаниями мысли и связать воедино разрозненные фрагменты истории торговца душами. Но прервать монолог Эшера или заставить остановиться на чём-то одном оказалось не так-то просто: в погоне за собственными сумбурными воспоминаниями он пропускал все вопросы мимо ушей.