Биби спала и не осознавала, как горючие слезы текут по ее лицу.
Она опять проснулась посреди ночи. На сей раз Биби смогла открыть глаза. Над головой горел тусклый свет. Теперь она вновь обрела способность ориентироваться в пространстве. Девушка лежала на правом боку, уставившись на соседнюю, пустую, кровать и входную дверь в дальнем конце палаты.
Дверь открылась. Появился мужчина. Сзади его осветил льющийся из коридора свет. Человек направился к ней. Даже когда дверь закрылась за ним, отрезая слепящий свет, мужчина остался лишь силуэтом. Биби заметила поводок, пока незнакомец шел к ее кровати. Ранее кто-то опустил защитное ограждение на ее койке. Собака встала на задние лапы, а передними уперлась в матрас, одарив Биби легендарной улыбкой представителей этой породы. Золотистый ретривер. Возможно, в большей мере, чем другие псы, золотистые могут похвастаться своими уникальными «лицами». На секунду ей показалось, что это Олаф.
Нет, это очередной добрый самаритянин привел свою собаку-терапевта по кличке Бренди, Оскар или еще как-то. В наши дни в каждой больнице есть множество собак, чьи добросердечные хозяева участвуют во всевозможных программах, направленных на то, чтобы взбодрить дух больных и страдающих депрессией. С тех пор, как стало известно, что у Биби злокачественная опухоль, к ней уже приходили эти дружелюбные люди с собаками, но девушка всякий раз отказывалась принимать их помощь и находить что-то забавное в глиоматозе.
Ее левая рука лежала на матрасе ладонью вниз. Биби ее видела, но не могла пошевелить ею.
Собака принялась лизать руку девушки. Сначала Биби не почувствовала собачью ласку. Вскоре, однако, ощущение в ее ладони вернулось. Теплый мокрый язык вылизывал кожу между пальцами Биби, возвращая девушке дикую надежду. К ее глубочайшему удивлению, паралич рассеялся, и она пошевелила рукой, а потом принялась поглаживать шерсть на благородной голове ретривера.
Когда Биби гладила собаку, их взгляды встретились. Девушка знала, что ее взгляд – темен и мрачен, а глаза ретривера сверкали золотистым светом. Этот взгляд тронул что-то в ее душе. Теперь Биби вновь почувствовала себя маленькой девочкой. Эта девочка легко становилась жертвой самовнушения. Вот сейчас она прочла в книге о медведях и решила впасть в зимнюю спячку.
Когда собака, убрав лапы, соскочила с кровати, Биби прошептала:
– Нет, пожалуйста…
Но гости уже уходили. У двери мужчина, остановившись, приоткрыл ее ровно настолько, чтобы проскользнуть в коридор. На прощание он оглянулся, оставаясь все тем же невыразительным силуэтом.
– Постарайся прожить жизнь…
Биби уже слышала эту фразу, но не помнила, когда и в каком контексте.
Оставшись лежать в сумраке, девушка не могла решить, стала ли она свидетельницей чего-то экстраординарного или это всего лишь ее галлюцинации.
Биби согнула левую руку. Собачья слюна еще не успела высохнуть. Теперь способность чувствовать полностью вернулась в тело Биби. Она пошевелила пальцами. Когда решилась повернуться на спину, сделала это без труда.
Биби ощутила смертельную усталость. Девушка не была уверена, бодрствует она или спит. В отсутствие красивой собаки, вне зависимости от того, была ли она реальной либо миражом, на Биби накатила волна отчаяния. Она почувствовала себя одинокой, всеми покинутой. Внутренний голос пристыдил ее за малодушие. Храбрые девочки не выражают собственную безнадежность открыто, но, произнеся его имя, Биби вложила в слова все смятение своего сердца и разума:
– Пэкстон… Пэкс, о Пэкс! Где ты?
А затем ее захлестнуло волной, и она погрузилась в сон или нечто очень на него похожее.
Старший комсостав из штаба назвал данную операцию «Хождение по огню». У этих ребят имелось бесконечное множество ярких прозвищ для диверсионных операций, некоторые были почерпнуты из художественной литературы, что доказывало: в Аннаполисе они получили всестороннее образование. Вот только не было видно никакого хождения по углям, голубей, вылетающих из шарфиков, распиленных пополам леди и прочих трюков, заставляющих аудиторию фокусника взрываться аплодисментами. Обычная операция в городе, внезапный, как землетрясение, удар по плохим парням.
Пэкстон Торп и три бойца из его команды спустились с холодных холмов ночью. Им понадобилось двое суток, чтобы добраться от места высадки, куда их доставили на вертолете, до окраин поселения. Если бы их высадили поближе к городу, шум, издаваемый вертолетом, оказался бы не менее изобличающим, чем оркестр, который играет музыку в стиле блуграсс на грузовике-платформе, украшенном красно-бело-голубыми флажками. Они не смогли бы пересечь открытую местность и войти на улицы без риска быть отрезанными и окруженными.