— Ты уже трогала себя раньше, правда?
Вопрос удивил ее, хотя и не должен был. Сам факт, что он был не уверен, способен ли испытывать эмоции, не имел никакого отношения к его сексуальному опыту. Он как-то упомянул о других женщинах, и у него наверняка были домашние кураторы.
Он раньше занимался сексом. Наверняка, много и часто. Она единственная была неопытной.
— Да.
— Покажи мне.
Мужчина поймал ее руку и прижал к животу, пальцы широко разошлись веером под мужской ладонью. Но вместо того, чтобы направить ее вниз, он потащил их руки вверх. Когда она обхватила свою грудь, он позволил пальцам соскользнуть, одновременно наблюдая за Корой.
Ее щеки порозовели, но она не отводила взгляда в сторону, когда сжала пальцы вместе, зажимая сосок между ними. Дрожь пронзила девушку от внезапного всплеска удовольствия, более интенсивного, потому что он так внимательно наблюдал за ней.
— Ты не возражаешь? — Внезапное тепло дыхания на животе заставило Кору немного напрячься. Он успокаивал ее, нежно касаясь языком и целуя открытым ртом, так сладко, что она была не готова к внезапному шоку, когда его зубы сомкнулись на ее коже.
— Немного боли.
Голос подвел ее, так что она покачала головой.
— Все в порядке. — Эшвин зацепил пальцами трусики и потащил их вниз. За ними последовал рот, скользя мягкими обжигающими прикосновениями по коже бедра.
— Иногда боль является предупреждением. Но так происходит с кем-то, кому ты доверяешь.
Она на этот раз ожидала вспышки удовольствия, но все еще дрожала, когда зубы усилили давление, покусывая порозовевшую кожу.
— Это другой вид ощущений.
Ее колени начали подламываться.
— Эшвин …
— Я знаю. — Он стянул нижнее белье вниз и поднял ноги одну за другой, освобождая их из трусиков. Когда девушка осталась обнаженной перед ним, Эшвин обхватил ее за бедра.
— Садись.
Он находился так близко, что Коре пришлось переместить колени на одну сторону его тела, чтобы держать их вместе, повинуясь.
— Koрa. — Он осторожно сжал ладонь, проводя кончиками пальцев линию на всем протяжении от бедра к округлому колену. Он не оказывал никакого давления, просто прикасался, взглядом изучая ее лицо.
Что-то дрогнуло в карих глазах, или, может, это было в самом прикосновении. Она почувствовала волну щемящей нежности, прежде чем он проскользнул свободной рукой в шелковистые волосы и впился в губы глубоким, подавляющим поцелуем.
Ох!
Кора целовала его уже раньше, и он позволял ей, но это было совсем другое. Потворство, определенно, не напоминало эту сосредоточенную целенаправленную, всепоглощающую потребность. Это ощущение прожгло ее самосознание, как горячий нож — лед, и она растаяла.
Опустошающий рот отпустил ее только, чтобы переместиться ниже на подбородок. Сладкие поцелуи. Мягкие. Без зубов или внезапных укусов на этот раз, просто тепло и мурашки, влажные скольжения языка вниз по шее и обратно раскрытыми губами, чтобы снова покорить ее рот. Его пальцы коснулись внутренней части бедра, легко погладили, и она поняла, что раздвинула ноги — бесстыдно, бессознательно, как будто не могла дождаться, чтобы к ней там прикоснулись.
Она жаждала этих ощущений.
Что угодно, только бы сохранить это восхитительное напряжение.
Koрa качнулась вперед, а Эшвин наклонился ближе, и контраст заставил ее голову закружиться. Твердость мужского тела против мягкости женского, обжигающее тепло обволакивало кожу, пока ощущение прохладной плитки под ее ногами сплеталось с жаром соприкосновений.
Мир обрушился, когда это вдруг обрело смысл.
Это. Всякий раз, когда она задавалась вопросом о природе счастья или значимости удовольствия, или смысле жизни, то только потому, что долго не находила это.
— Да! — пробормотал он ей в шею, как будто услышал эту мысль. Мужские руки прошлись по телу, уже не так нежно, сильнее обхватывая набухшую грудь, большие пальцы безошибочно нашли напрягшиеся соски. Его прерывистое, тяжелое дыхание вторило ее, знаменуя резкий перелом в самообладании мужчины.
Прежде чем она успела насладиться этой лаской, Эшвин наклонил голову и втянул бусинку соска в жадный рот. Ощущения влажного тепла было достаточно, чтобы заставить ее выгнуться, но потом его язык пощекотал болезненно плотный пик. Она вонзила зубы в нижнюю губу, но всхлип все-таки вырвался из ее горла — наполовину протест, наполовину мольба.
Он дал ей больше. Зубы задели чувствительный сосок, что вызвало дрожь нервного предвкушения. Мужская рука сжалась у основания хрупкой шеи, удерживая ее на месте, пока он лизал и дразнил ароматную плоть. Ослепительная боль взорвалась, когда Эшвин резко ущипнул плотный пик другого соска, ошеломляя на мгновение. Кора выгнулась, удивленно вскрикнув.
Девушка царапнула ногтями его грудь, пытаясь отвлечься от отчаянной мольбы в своем голосе.
— Этого недостаточно…
— Пока нет!
Все поплыло перед глазами, когда она почувствовала, как Эшвин укладывает ее на спину. Плечи коснулись мягкой поверхности пледа на постели. Мужской рот снова обрушился на мягкие губы на какой-то отчаянный момент. Двигаясь плавно, Эшвин спускался губами вниз по трепещущему телу, оставляя тепло и влажные поцелуи. Коснулся груди, затем опустился ниже, прослеживая языком вокруг маленького пупка.
Эшвин снова расположился между ее ногами, раздвигая их широко и поглаживая внутреннюю поверхность бедер.
— Ты знаешь, что тебе нужно. — Голос вибрировал напротив ее лона, пока пальцы кружили все выше и выше, но не касаясь средоточия жара. — Скажи это!
— Я хочу кончить, — прошептала она. — Мне нужен ты!
Его хватка на бедрах напряглась, всего лишь на мгновение.
Затем он накрыл своим ртом ее холмик. Вдохнул. Да! Запах ее возбуждения перебивал аромат мыла.
Шок едва не сорвал ее тело с кровати. Кора знала, что прикосновение было легким и осторожным — едва заметный намек на скольжение языка по нежной плоти, но это ощущалось совершенно по-другому. Это казалось ослепительным финалом на бескрайнем и бесконечном пути, и она даже не понимала, как сильно жаждала его до этого момента.
Кора должна была прикоснуться к нему, так что она вцепилась дрожащими пальцами в его волосы и рванула короткие пряди. Он низко заворчал в одобрении, вибрировавший звук добавил еще один слой к ярким, интенсивным ощущениям. Выгнувшись, девушка прижалась к Эшвину, пока его пальцы касались ее практически рядом с лоном, поглаживая, а затем снова отстраняясь. Его следующее облизывание стало тверже, глубже…
Безжалостное и неумолимое…
Ни одно любопытство или исследование о том, как это работало в теории, не могло подготовить девушку к происходящему. Koрa ожидала, что он будет внимательным и станет действовать, исходя из ее реакции. Но она и предположить не могла, что ощущение дрожащих рук на ее бедрах заставит возбуждение взметнуться еще выше. Это было не физическое воздействие, хотя он не делал ничего иного, но знание того, как ее удовольствие повлияло на него самого…
Это было поразительно.
Внезапно Кора поняла потребность провести весь день, планируя встречу, потому что речь шла не о планировании вообще.
Это было предвкушение, замешанное на ожидании.
Его язык устремился вверх, разметав мысли, рисуя деликатные круги вокруг влажного клитора. Женские бедра дернулись, и сильные пальцы поймали ее, удерживая на месте, чтобы повторить это снова.
Вновь и вновь…
Эшвин держал ее так, что она не могла увернуться, а потом, когда наслаждение переполнило ее — так, чтобы она не могла избежать его языка. Казалось, это должно было расстроить, и даже на секунду так и было, но еще сильнее она жаждала ощущения мощи в его руках, удерживающих ее руки вместе в тот момент, когда она разлетелась на части.