Эскадрон княгинь летучих
- 'И снова эскадрилья 'Василевские беркуты' на высоте! Вылетевшие на разведку над территорией Австрии пилоты неожиданно столкнулись с немецкими юнкерсами и были вынуждены принять неравный бой. Наши храбрецы сбили пять 'тётушек Ю', три из них - лично Григорий Василевский, и не потеряли при этом ни одного самолёта. Как всегда, героизм советских лётчиков вдохновляет...', и тэ дэ и тэ пэ, - закончила зачитывать Надя вслух отрывок из статьи и добавила: - Смотрите, тут ещё и снимок есть!
Три девушки подбежали к газете и уставились на разворот. На желтоватых страницах рядом с колонкой статьи разместилась размытая фотография храброго лётчика Григория Василевского на фоне его самолёта.
- Красивый, правда? - мечтательно спросила Надя, рассматривая фотографию.
- Очень! - согласно выдохнула Лиза, не отрывая глаз от снимка.
Две другие девушки переглянулись и прыснули от смеха.
- Что? - удивлённо подняла брови Надя.
- Да ничего, - весело ответила одна из девушек, кареглазая горбоносая Катя. - Просто вы с Лизкой говорите о разных вещах.
- Как это?
- Да вот так! - вмешалась вторая, обычно спокойная и рассудительная Наталья. - Ты, Надя, о ком говорила?
- Что значит о ком? О самолёте, конечно!
- Ну вот! - захихикали Катя с Натальей. - А Лизка о ком?
Надя обернулась к сестре, и Лиза густо покраснела.
- О Василевском, что ли? - догадалась Надя и укоризненно воскликнула: - Лиза!
- Да что вы все, в самом деле? - возмутилась пунцовая Лиза, защищаясь. - Да, нравится он мне - и что такого? Он же лётчик! Герой! Он полярников на Северном полюсе спасал и в китайско-японской войне участвовал, а теперь вот немецкие самолёты сбивает. И посмотрите, какой красивый! А улыбка у него какая!..
Улыбка Григория Василевского и впрямь была хороша, даже на размытой газетной фотографии видно.
- Да, но это же глупо - вот так вот влюбиться! - покачала головой Надя.
- Почему? Потому что он - из красных? Ну и что с того? Скажешь, что он нам враг?
Надя только покачала головой. Да, им с детства внушали, что красные - это враги, но... Они с сестрой родились после революции. Они не помнили хаоса гражданской войны, они не бежали из родного дома, они не теряли близких и любимых людей. Они не пережили того страха, что их матери, заключённые в доме Ипатьева в Екатеринбурге. Они не испытывали той горечи и ненависти, которая жила в душе старших поколений.
- И потом, ты сама восхищалась Советами, - продолжала наступать Лиза. - Ведь женщин у них и в армию берут, и в полярники-зимовщики, и в авиатриссы, и даже на стройку в земли Франца Иосифа! А два года назад, когда у них появился первый женский экипаж, управляющий дирижаблем, помнишь, ты что мне сказала?
- Ах, да дело же совсем не в том, что он из красных! - всплеснула руками Надя. - Просто глупо влюбляться в неизвестного тебе человека по фотографиям и заметкам в газете!
- Если бы у нас был такой же герой, я бы восхищалась им не меньше, - парировала Лиза. - Но кто же виноват, что среди наших таких нет? А если и есть кто, то совсем не такой красивый... И в газетах про него не печатают.
- Кстати, о газете, - спохватилась Надя. - Все прочитали?
Девушки согласно кивнули.
- Хорошо, значит, сжигаем, - решила Надя, подходя к печке.
- Погоди! - воскликнула Лиза. - Я ещё не всё!
- Что, опять будешь вырезать заметку с фотографией и вклеивать её в свой дневник? Ну уж нет. Не дай бог найдут! - решительно возразила Надя и бросила газету в огонь.
Если бы кто-то узнал, что ученицы лучшего в Российской Империи женского высшего дворянского лицея, четыре княжны, две из которых - из императорской семьи, читают контрабандные, тайком доставленные им газеты Советской России, разразился бы страшный скандал. 'Красные' газеты, журналы и книги на территории Империи были запрещены - так же, как были запрещены 'белые' газеты, журналы и книги на территории Советов. Двадцать лет спустя после революции, расколовшей страну надвое, красные и белые, вынужденные соседствовать друг с другом, уже не воевали, но речи о том, чтобы стать друзьями или доверять друг другу, даже не шло - раны прошлых лет всё ещё были слишком свежи в памяти.
Лиза насупилась, но потом повеселела - ей было чем утешиться; в хитрой шкатулке, подаренной ей на день рождения, в потайном, под двойным дном отсеке девушка хранила девять драгоценных писем от лётчика Василевского.
Всё началось полгода назад, когда Лиза с подругами буквально зачитывалась статьями из контрабандной 'Правды' о храбрых лётчиках эскадрильи 'Василевские беркуты', спасавших экипаж застрявшей во льдах Северного полюса дрейфующей станции 'Будённый'. Три недели отчаянные лётчики повторяли подвиг пилотов, несколько лет назад вызволивших со льдины челюскинцев, и в конце концов благополучно эвакуировали весь экипаж.