Всю дорогу до Ленинграда сопровождавшие девушек молодые симпатичные офицеры развлекали их разговорами, весело шутили и осторожно расспрашивали о планах на будущее, а когда подруги наперебой заговорили о лётной школе и мечте стать авиатриссами, выказали искреннее одобрение и понимание. Через некоторое время двое из них куда-то удалился, а вернулись обратно со стаканами горячего чая, а также толстыми ломтями ржаного хлеба и шматком сала.
- Неизящно, конечно, - с несколько сконфуженной улыбкой сказал один, нарезая сало перочинным ножиком, - Но, как говорится, чем богаты...
Девушки с аппетитом умяли по ломтю хлеба с салом, запили сладким горячим чаем, окончательно разомлели и пришли к выводу, что в Советах им положительно нравится.
А когда подруги задремали, офицеры быстро и умело обыскали их багаж и, обнаружив в Надином саквояже записи и чертежи самолётов, удовлетворённо переглянулись, положили тетради обратно и уселись поудобнее - до Ленинграда оставалось ещё несколько часов.
* * *
Ленинград девушек, наслышанных о красотах прежней царской столицы, не разочаровал. Прекрасный, величественный город хранил осанистость прежних времён, но одновременно с тем бурлил какой-то молодой, задорной энергией, и этот свежий, бодрящий дух подругам очень понравился.
Девушек привезли в авиационно-техническое училище, где их вежливые спутники, предъявив свои корочки, в мгновение ока решили все организационные вопросы.
Уже какой-то час спустя подруги были зачислены в списки обучающихся и устроены в общежитие. В библиотеке девушки получили учебники, в учебной части удостоверения и расписание занятий, на которые им нужно явиться уже завтра, а у коменданта - постельное бельё, подушки и кухонную утварь. Улыбчивые молодые офицеры обменяли им царские деньги на советские, показали ближайшие магазины и заверили, что будут регулярно навещать и всячески помогать.
Немного ошеломлённая стремительностью, с которой развивались события, Надя вспомнила о своих разработках, которые решила выдавать за исследования Циолковского, чтобы придать им значимости и ценности на случай, если красные не захотят пустить их к себе, и придётся это право 'покупать', и попросила офицеров познакомить её с каким-нибудь авиаконструкторами. Молодые люди удовлетворённо переглянулись и пообещали организовать ей встречу как можно скорее. Надя была довольна.
Устроенные в одной небольшой, но чистой комнате общежития, девушки разложили свои вещи, поставили чайник на плиту, уселись на кровати и радостно переглянулись. Всё складывалось настолько удачно, что даже не верилось!
И что с того, что жить им предстоит в одной комнатушке на четверых, а обращаются к ним теперь не 'ваша светлость' и 'ваше сиятельство', а просто 'товарищ'? Что придётся самим стирать свою одежду, заправлять постели и готовить себе еду? Во всём этом был свой особый флёр романтики и волнующий шарм приключений.
К тому же - они станут учиться на авиатрисс, и это - самое главное!
* * *
- 'Четыре молодые княжны, две из которых - племянницы самого Андрея I, предпочли покинуть Империю и добровольно влиться в ряды простых советских граждан, чем жить под гнётом царизма. Суровый режим не позволил девушкам стать авиатриссами, как они хотели, и в свободной стране Советов они получили возможность исполнить свою мечту! Сейчас бывшие княжны, а ныне - рядовые гражданки Советов учатся в Ленинградском авиационно-техническом лётном училище и они счастливы сделанным выбором'.
Надя закончила зачитывать статью и отшвырнула газету.
- Это возмутительно!
Тихая Наталья флегматично заметила:
- Так вот почему сегодня в училище все называли меня княжной! А я-то гадала, откуда им стало это известно?
Катя же лишь удивлённо посмотрела на подругу своими чёрными глазами:
- А ты что хотела? Чтобы они не воспользовались такой возможностью? Брось, Надя, здесь же тоже есть пропаганда! Возможно, посильнее даже нашей.
- Но я не желаю становиться её орудием! - возмущённо воскликнула девушка. - Они представили... они выставили это так, будто мы сделали сознательный выбор в пользу Советов, но ведь это же совсем не так! Мы просто хотели летать!