- Вы, значит, те самые летучие княгини? - весело спросил он, и стало видно, что он куда моложе, чем показался вначале, лет тридцати, не более.
Девушки удивлённо переглянулись, а смешливая Катя прыснула.
- Капитан Журавлёв, командир авиабатальона. А вы, девушки?.. - выжидательно посмотрел он на них.
- Рядовая Геловани, - первой отозвалась бойкая Катя и ответила на крепкое рукопожатие капитана, стянувшего с рук кожаные перчатки.
- Рядовая Кирилловская, - подхватила Наталья.
- Рядовая Карташёва, - рассеянно сказала Лиза, высматривая кого-то за спиной командира.
- Рядовая Александрова, - представилась Надя, пожимая руку капитана.
Журавлёв почему-то задержал Надину ладонь в своей, окинул девушку внимательным взглядом, и она почувствовала, как кровь против воли приливает к щекам.
- Надежда Дмитриевна? - зачем-то уточнил капитан.
- Так точно, - ответила Надя, с отчаянием ощущая, что вдобавок к щекам теперь у неё горят ещё и уши. Да что с ней, в самом деле, такое?
- А у меня для вас сюрприз, - по-прежнему улыбаясь так, что у Нади отчего-то перехватывало дух, сообщил он и махнул рукой, приглашая идти за собой: - Пойдёмте, я вам покажу.
Отвёл девушек немного в сторону, а там...
У Нади снова захватило дух, но теперь уже не от улыбки их командира, а от того, что увидела она четыре У-2, спешно переделанных под бомбардировщики, с пулемётами и креплениями для бомб, но, самое главное, у этих самолётов была броневая защита и новый, более обтекаемый фюзеляж. Всё в точности, как в её разработках!
- Ваших ведь рук дело? - услышала она голос командира и с восторгом к нему обернулась:
- Это что же - для нас?
- Для вас, - не разочаровал её капитан Журавлёв. Улыбнулся ей одними глазами, а потом лицо его снова приняло решительное, почти суровое выражение, и он приказал: - А сейчас - шагом марш в часть и доложить дежурному о прибытии в расположение! Через час быть готовыми к учебному вылету!
* * *
Лиза уверенно приземлила самолёт и легко выпрыгнула из кабины на землю. Надины разработки были хороши - несмотря на добавочный вес от броневой защиты, У-2 ничуть не потерял в маневренности, а с новым фюзеляжем даже, казалось, прибавил в скорости. Лиза настолько расхрабрилась, что вполне уверенно выполнила мёртвую петлю.
Девушка обернулась к нагоняющим её подругам.
- Ой, девочки, как уже хочется в настоящий бой! - возбуждённо воскликнула раскрасневшаяся Катя. - Признаюсь, мне просто не терпится поскорее сбить какого-нибудь юнкерса!
Подруги согласно зашумели.
Сквозь звонкое многоголосье внезапно пробились тихие слова Натальи:
- А мне нет... Нет, нет, вы не подумайте! - тут же вскинула руки она, увидев поражённые взгляды подруг, - Мне очень нравится летать. Но... Знаете, пока мы сидели дома и представляли себя военными авиатриссами, это казалось ужасно романтичным. Но теперь, когда война стала вдруг такой реальной...
- Но немцы не спросят у нас, хотим мы с ними сражаться или не хотим. Прилетят, начнут бомбить, и выбора у нас не останется, - жёстко ответила Катя.
- Да знаю я, - тихо вздохнула Наталья. - Знаю. Просто наяву всё это вовсе не такое, каким представлялось... И потом, вот уж никогда не думала, что буду воевать за Советы! - с тихим смешком добавила она.
Надя резко остановилась и обернулась к подруге.
- Мы, Наталь, не за Советы воевать будем. Мы будем воевать против немцев.
Дальше шли молча, обдумывая Надины слова и мысленно с ними соглашаясь.
На краю взлётного поля, как всегда - в длинном кожаном лётном плаще, как всегда суровый и хмурый, заложив руки за пояс, девушек поджидал капитан Журавлёв.
Впрочем, за те две недели, что они уже провели в авиационной части, Лиза привыкла к командиру и знала, что суровость его - больше видимость, а на самом деле он доволен их сегодняшним вылетом.
И тут сердце трепыхнулось в груди. Лиза приложила ладонь козырьком ко лбу и всмотрелась. Неужели?..
- Елизавета Сергеевна? - подошёл к ней Гриша Василевский и улыбнулся ей своей тёплой, душевной улыбкой.
Рядом взлетали и опускались самолёты, по взлётному полю гулял шальной ветер, её подруги наперебой рассказывали что-то строгому командиру, а неподалёку околачивались, словно за кем-то присматривали, двое мужчин явно энкавэдэшной наружности, но ничего этого Лиза не замечала.
Она смотрела в васильковые Гришины глаза и таяла.