Тимофей присел за большой камень, что лежал на обочине. С левой стороны ущелье уходило резко вниз, и оттуда сейчас слышался шум горной речки. С правой стороны высился крутой скалистый склон. Посредине проходила старинная дорога, связывающая, как говорил командир взвода, Эривань и все западное Закавказье с восточным, и выходящая на побережье аж самого Каспийского моря.
«Не зря мы тут стараемся этот путь перекрыть, – думал Гончаров, всматриваясь в темноту. – Похоже, к лету князь Цицианов войска на саму Эривань двинет. А это значит, что жаркое время битв приближается!»
Видимость вокруг становилась все лучше, ночная мгла понемногу рассеивалась, и уже стали различимы очертания камней в трех десятках шагах. За многими из них виднелись сидящие и изготовившиеся к бою драгуны. Вдруг раздался пронзительный свист, и мимо, по дороге, проскакал отряд всадников. Около костра заметались тени, и раздались встревоженные крики.
– Вперед, братцы! – взмахнул рукой сидящий рядом Силович, – Наумка, Осип, Егор, сразу берите на прицел крепость!
Не успела штурмовая колонна пробежать и двух десятков шагов, как на верху темного склона мелькнул огонек и по ущелью разнесся громкий звук выстрела.
– Ну все, не получилось по-тихому! – воскликнул Кравцов, выхватывая из ножен саблю!. – Вперед, братцы! В атаку! Ура!
– Ура-а! – закричали пять десятков глоток.
Колонна рассыпалась, и драгуны бросились к тому месту, где у костра метались тени и сверкали огненные всполохи выстрелов.
На темнеющем скальном склоне блеснула одна, вторая, третья искра, а затем словно бы ударила молния и донесся громовой звук орудийного выстрела. Картечь с визгом прошлась по камням и по мечущимся у подножия скалы фигуркам. До бегущих долетели громкая ругань, крики боли и стенания.
– Застрельщики, бить по фальконету! Не давайте им его перезарядить! – крикнул, обернувшись, подпоручик. – На склон, братцы! Вперед! В атаку – ура!
– Ура!
– Ура! – прерывисто кричал Тимофей, с шумом выдыхая воздух из глотки. Какая-то сотня шагов по дороге и еще пара десятков по круто поднимающейся вверх тропе, а у него уже перехватило дыхание. Мимо головы просвистела пуля и ударила в камень уступа. Гончаров инстинктивно пригнулся и получил толчок в спину.
– Вперед! Не останавливаться! Встанем здесь – всех, как куропаток, перестреляют! – раздался за спиной крик командира взвода.
Бегущий впереди драгун из третьего отделения вдруг вскрикнул, замер на месте и, пошатнувшись, покатился по камням вниз.
– А-а-а! – заорал Тимка и в отчаяньи кинулся вверх.
Тропка резко повернула налево, и он увидел перед собой размытые очертания каких-то рукотворных строений. Среди них блеснул яркий огонек, и полу его шинели резко дернуло. Не помня себя, Гончаров ринулся вперед и стремглав преодолел пару десятков шагов прямого расстояния до крепости. Вслед за ним под ее основание перебежали Савелий и господин подпоручик. Широкий дверной проем, к которому подходила тропа, был закрыт тяжелой, обитой железными полосами дверью. Небольшое окошечко в самом ее верху открылось, наружу высунулся ружейный ствол и, громыхнув, посылал пулю на тропу.
– Гончаров, вон то окно, справа от двери видишь?! – Кравцов кивнул на верхнюю узкую бойницу. – Ты у нас худой, должен в него пролезть! – и сунул свой пистоль Тимофею за пояс. – Ружье мне оставь. Заберешься наверх, закинем. Быстрее на плечи вставай! Малаев, а ты о стену обопрись, держи его! Быстрее, быстрее, братцы!
Савелий уперся руками в камни стены, подпоручик присел, сцепив в замок руки, и, наступив на них, словно на перекладину лестницы, Тимоха через пару секунд стоял уже ногами на плечах Малаева.
«Сейчас поднимусь, и мне точно башку снесут!» – думал Гончаров, подтягиваясь. Нога нашла опору в выступающем камне, и оттолкнувшись от него, он резко перевалился вовнутрь темного помещения. Раздался оглушительный грохот, сверкнуло пламя ружейного выстрела, и в его ярком свете он увидел шагах в пяти человека. Как видно, эриванец был увлечен сейчас стрельбой и не сразу заметил появления возле себя чужака. Тимофей выхватил из-за пояса пистоль подпоручика и в упор разрядил его в темный силуэт. В оконном проеме сзади блеснула сталь и, звякнув, рядом упал его мушкет. Подхватив оружие, Гончаров бросился вперед. Где-то тут должен бы быть спуск, ведущий к наружной двери. Не открой он ее и не запусти вовнутрь подмогу, долго ему здесь точно не продержаться. Перебежав по развалинам, он наткнулся на то, что искал: перед Тимофеем был проем с грубо сколоченной деревянной лестницей, ведущей вниз. Закинув мушкет за спину и взяв в руку свой пистоль, он начал медленно спускаться. Нижний этаж здесь подсвечивался масляными лампами, и в их свете он увидел копошащихся у небольшого орудия людей. Двое, как видно, наводили его на цель, а третий уже подносил к стволу горящий пальник.