— Вероник, я всё объясню. Между нами что-то было, но она для меня ничего не значит. Я никогда бы не стал иметь с ней ничего общего. Я не позволю ей тебе угрожать! — крикнул Лера и сбросил.
Так план Алики начал действовать, только вот она не знала, что Лера решит обернуть всё в свою сторону.
Он быстро набрал номер Софы.
— Ало, — сказала Софа непонимающим голосом. Раньше он никогда ей не звонил, а до этого вообще так грубо отвечал, а теперь вдруг звонит…
— Так обиделась, что я несколько дней не отвечал, что решила начать пиздеть Веронике про нас?! Бедная напуганная сучка! — крикнул он первым делом.
Софа вообще перестала понимать, что происходит, и начала паниковать.
— Ничего не понимаю? — сказала она, ожидая объяснений.
— Хотя это и к лучшему. Ты сможешь подыграть моему плану. Значит так, сейчас ты делаешь так, как я говорю, или я заберу у тебя остатки твоих друзей и вообще всего, что у тебя осталось. Ты звонишь Веронике и начинаешь убеждать её, что у нас с тобой что-то было, затем ты звонишь Егору и повторяешь то же, что и Веронике, и вообще всем своим друзьям, и уходишь от них. Ты меня поняла? Если откажешься, я сделаю так, как мне надо, сам, и ты мне будешь не нужна, — произнёс он.
«Такой стресс, как такое поведение лучшей подруги, должно спровоцировать её на появление Сефилии, а потом я залечу её раны, вернув ей компанию, в которую она так хотела, но не могла из-за Софы», — думал Лера. — «Плюс после этого Софе точно никто не поверит, а значит, она никогда не сможет доказать, что всё это — неправда».
— Поняла, — сказала Софа и сбросила звонок. Больше ей ничего не оставалось, кроме как согласиться, но Софа не была так глупа, поэтому она решила продумать свои действия.
Лера же после того, как она сбросила, швырнул свой телефон в стену, разбивая его в осколки.
«Чёрт, что я творю… Это, конечно, пробудит Сефилию, но я так поступаю с Софой… С чего она вообще решила позвонить Веронике? Потому, что я решил ей не отвечать и отстранить её? Ей так будет лучше. Моя судьба — это Сефилия и никто кроме неё. Как бы я потом ей это объяснял? Вот и решил притвориться, что мне плевать на неё и слить её, пока она в поездке. И во что это вылилось…», — думал он.
— Чёрт, что же я натворил! — крикнул Лера, невольно выплёскивая часть своей силы вместе с эмоциями, отчего вся мебель в его комнате затряслась и начала вспыхивать голубо-жёлтым пламенем.
Когда он это заметил, он моментально щёлкнул, выключая все свои чувства, чтобы не устроить пожар, но даже это не убрало всю его боль. Он не знал, что больнее — то, как поступила Софа со слов Вероники, или то, как поступил он.
Машина, в которой ехала Софа, продолжала приближаться к городу. Чем ближе они были, тем меньше у Софы было времени, чтобы принять решение, а эмоции всё больше поглощали её. Тут она вспомнила тот раз, когда Лера рассказал ей про свои щелчки.
— У меня есть особенность. Когда мне нужно вызвать или убрать какую-то эмоцию или состояние, я могу щёлкнуть, и готово, — сказал Лера, когда они болтали на балкончике.
— А как ты щёлкаешь? — спросила Софа, думая, как это круто.
— Всё дело в концентрации и самоконтроле. Смотри, ты сосредотачиваешься на том, в какое состояние хочешь перенестись, представляешь, как будешь себя в нём чувствовать и вести себя. Затем ставишь пальцы, как для щелчка, и сосредотачиваешься на кончиках пальцев, как будто собираешь в них всю энергию, которая у тебя есть. И щёлкаешь, переносясь в нужное состояние, — объяснил он.
— Не думаю, что у меня получится. Это как-то слишком странно, — ответила Софа, смеясь.
«Сейчас у меня выбора нет, а вот необходимость что-то делать есть, значит, нужно попробовать», — думала Софа.
Она закрыла глаза и представила все свои чувства как огромный океан, в котором бушевал шторм. Затем она представила, как все волны становятся гармоничны и затихают, представила, как она спокойна и всё обдумывает. Затем она выставила пальцы, как для щелчка, и сосредоточила всё, что в ней было, в кончиках пальцев, а затем щёлкнула…
На удивление это сработало. Желания плакать больше не было и она могла всё обдумать.
«Значит, Лера наврал Веронике, что я распускаю про неё слухи, потому что хотел нас разделить и потому, что хотел быть с ней. Затем Вероника, узнав, наверное, от него, что мы общаемся, наврала, что я ей угрожаю или типа того, и Лера решил заступиться, а потом понял, что если я подтвержу всё Веронике, то он сможет быть с ней и, когда я откажусь от друзей, она сможет вернуться в компанию и быть там принцессой, которую он защищает. Но тогда получается, что все его слова были ложью?», — думала Софа, сидя на заднем сидении.
«Впрочем, это и не важно. Он показал своё истинное лицо, а значит больше не имеет для меня никакого значения. Я раскрою всё это Веронике и заберу её», — решила она. Оставалось решить, как именно.
Во-первых, ей нужно было подтвердить всё, что требовал Лера, иначе он мог сделать с ней что угодно… Однако, если Димочку убедить не получится, то Егор её поймёт. Он слишком хорошо её знает, чтобы поверить во всё это.
Во-вторых, ей нужно сделать вид, что она расходится с Егором, чтобы Вероника поверила в то, что она изменилась.
В-третьих, надо спровоцировать Леру, чтобы у неё были подтверждения его угроз, чтобы потом вскрыть Веронике весь его обман.
Софа просчитала все действия и уже было решила начать действовать по приезду в город.
Надпись с названием родного города как раз пронеслась мимо окна, и тут произошло то, чего не ожидал никто…
— Соф! — только и успел крикнуть Никита, когда в машину сбоку что-то врезалось…
========== Пробуждение Сефилии ==========
Сильный удар пришёлся на сторону машины, где сидели Никита и Софа. Машина начала переворачиваться и полетела в бок, вылетая с трассы и сбивая ограждения сбоку…
— Соф! — только и успела Софа услышать крик Никиты, поднимая голову и видя столп сине-розовых искр, который летел шаром в их машину.
Она ощутила сильную боль и головокружение, когда машина начала вылетать с трассы и вращаться. Время тянулось так медленно, что Софа могла рассмотреть всё, что происходило вокруг.
И вот, когда машина приземлилась на бок, Софа ощутила боль от стекла, которое впивалось в руки большими осколками, головокружение от удара и сильный запах гари. Никита схватил её за руку и выпихнул в выбитое окно слева от себя.
Она лежала недалеко от машины, чувствуя всю боль и пытаясь понять, что же произошло, когда осознала, что Никиты нет рядом, что он ещё в машине…
Софа еле заставила себя открыть глаза и увидела ещё один шар того же цвета, который летел в сторону машины, откуда всё ещё пытался вылезти её брат, а потом и в сторону неё.
«Нет, нет, нет, только не это! Так всё не закончится, я не позволю всему так закончиться!», — повторяла про себя Софа, всё сильнее чувствуя беспомощность и боль.
— Нет! — крикнула она, заставляя себя сесть, чувствуя боль в руках, ногах и груди. Скорее всего, большинство костей были сломаны. Из ран от осколков стекла струями текла кровь, то, что девушка была ещё в сознании, было чудом.
— Вот ты и пробудилась, — услышала она так знакомый голос Сефилии и ощутила, как всё её тело окутывает тепло, которое казалось ей таким родным, таким своим.
Она больше не чувствовала боли, кровь больше не текла, там, где были раны, теперь полыхали фиолетово-изумрудные огоньки пламени, будто залечивая раны.
— Я этого не позволю! — крикнула Софа, ощущая, как вся эта энергия вырывается из её тела и постепенно движется в сторону машины, заставляя потухать сине-розовые огоньки вокруг неё. Эти огромные волны, которые создала Софа, исходили от неё шаром и, столкнувшись с чужим пламенем, потушили его, однако с большим усилием, и разошлись дальше.