Он так же провел по мне руками, жадно поцеловав.
— Ты сводишь меня с ума, — сказал он, уткнувшись своим лбом в мой лоб, и прижал к себе. Я чувствовала, как растет его эрекция. — Я не могу контролировать себя, когда ты прикасаешься ко мне.
— Ты коснулся меня, босс, — сказала я. — Я стояла тут и ела французские тосты
— Французские тосты? — спросил он, тут же отстранившись и посмотрев на выпечку с надеждой в глазах. — Это мои любимые.
— Я знаю.
Он взглянул на меня и улыбнулся, а на его лице проявилось любопытство.
— Откуда ты узнала?
— Ты заказывал их на бранче, и съел приблизительно за пару секунд.
— Так ты заметила, — сказал он, явно впечатленный моими словами.
— Я просто стараюсь отрабатывать свое содержание, — сказала я, и поцеловала его в щеку, давая себе слово держать свои дикие мысли и эмоции, бушующие во мне, под замком.
— О, ты заслужила это, — сказал он, сверкнув на меня своими глазами, и на его лицо вернулась та самая дьявольская улыбка. — И кое-что в придачу. Ты точно мой самый ценный работник.
— Ха, — сказала я, краснея и чувствуя внутри себя смесь радости и разочарования. С одной стороны, я не хотела быть просто его сотрудником. Я хотела быть его девушкой. С другой стороны, мне было приятно, что угодила ему. Я положила французские тосты на тарелку и поставила ее на кухонный островок. Потом налила ему черный кофе такой, какой ему нравился, и поставила стакан свежевыжатого апельсинового сока. Я также выложила немного ежевики и клубники, и осмотрела накрытый стол. Впечатляюще. Дорогая одежда выглядела замечательно. Дорогая еда и того лучше.
Он сел и посмотрел на еду, стоящую перед ним.
— Это так здорово, — сказал он. — Спасибо, Одри.
— На здоровье. Мне нравится заботиться о тебе, — сказала я, и еще больше покраснела.
На его лице появилось выражение, которое я не могла прочитать.
— Мне это тоже нравится.
Я села рядом с ним, и он периодически поглаживал мне спину своей рукой, пока ел.
— Хочешь еще кофе?
Он кивнул, и я взяла его чашку. По дороге к его шикарной кофе-машине я бросила взгляд на сотовый и бумажник, лежавшие на столе.
— Эй, это же мой телефон? — спросила я.
Он почему-то лежал с его вещами. Я взяла его и включила.
— Угу, — подтвердил он, но не стал давать никаких объяснений по поводу того, как он оказался у него.
В телефоне я обнаружила сообщение от Рейны из центра, и, пока готовила Джеймсу черный кофе, повернулась спиной к Джеймсу, чтобы прочитать сообщение. Холодная ярость накатила на меня. Моя мать обокрала Томми. Я заставила себя отложить пока решение этой проблемы. Я разберусь с этим позже, когда смогу.
— Ты взял мой телефон по какой-то причине? — спросила я.
— Да.
— Ты прочитал его? Сообщение о моей матери? — спросила я, держа телефон в руке, но не в силах повернуться к Джеймсу лицом.
— Да.
— Ты не хочешь сказать мне, почему ты это сделал?
Я была зла не только из-за содержания сообщения, но и на то, что Джеймс прочитал его первым, и на тот факт, что он вообще его прочитал.
— Иди сюда.
Я пошла по направлению к нему, неся в одной руке чашку с кофе и свой телефон в другой. Мое чувство самосохранения находилось в состоянии повышенной готовности. Только одна вещь приходит на ум, когда ты узнаешь, что человек что-то ищет в твоем телефоне — он сует нос не в свои дела. Я поставила кофе на стол, и он посадил меня к себе на колени.
— Не сердись на меня, Одри.
— Почему у тебя оказался мой телефон?
— Он подавал звуковой сигнал, когда ты была в душе.
— Ты сказал мне об этом, когда я была там.
— Он снова стал издавать сигнал.
Он более плотно обернул руки вокруг моей талии.
— И что? — спросила я.
Хотя мне и нечего было скрывать от него, кроме моей гребанной семьи, но все равно, он не имел права рыться в моих вещах.
— Я прочитал сообщение. Прости.
— Мне жаль, что ты это сделал, — сказала я, чуть отстранившись, чтобы взглянуть ему в глаза. — Так же, как я не хотела, чтобы ты поднимался в квартиру моей матери прошлой ночью. Некоторые обстоятельства не имеют к тебе никакого отношения. Я не хотела, чтобы ты видел некоторые вещи. Ты должен позволить мне решать, чем с тобой делиться. Это называется «соблюдать границы».
Его глаза прожигали меня.
— А что если я хочу, что бы эти вещи имели ко мне отношение?
В его голосе не было никакого сожаления. Он бросал мне вызов.
— Джеймс. Ответь мне для начала, почему ты прочил сообщение?
Я хотела услышать от него правду.
Он потер лицо.
— Я хотел узнать от кого оно, — сказал он, глядя в сторону. — Я подумал, что оно может быть от парня, о котором ты мне не рассказала.
Я рассмеялась.
— Ты думаешь, что у меня есть парень?
Он взглянул на меня, и на его лице я заметила смесь эмоций: ревности и смущения.
— Ты так думал?
Парни находились где-то в конце моего списка личных интересов, из коих на данный момент у меня не было ни одного.
— Нет, — сказала я. — У меня никого нет.
«Есть только ты», — подумала я.
— Хотя я не понимаю, почему тебя это заботит.
— Я уже говорил тебе прошлой ночью. Мне не все равно.
Он обнял меня чуть крепче, не сказав больше ни слова. Я осознала, что одновременно сержусь на него и испытываю жалость. Я была эскортом. То, что у меня мог оказаться парень, это меньшее, что должно было его волновать в очень длинном списке вещей, о которых ему стоило бы беспокоиться.
— Прости Одри.
Это прозвучало так, будто он думал, что я мгновенно его прощу.
— Ладно, — сказала я.
Я наклонилась и нежно его поцеловала, потом пробежалась своими руками по его густым волосам прежде, чем отстраниться.
— Все же я говорю тебе правду. Ты должен доверять мне, и я должна знать, что я могу доверять тебе. Если ты хочешь что-нибудь узнать, то спроси. Не делай этого за моей спиной.
— Я доверяю тебе. Я вел себя как подросток. И как неуверенный в себе человек.
Он выглядел так, словно был сбит с толку, и я чуть не рассмеялась.
— Это был подлый поступок. Я не буду снова делать этого за твоей спиной.
Я кивнула и после этого отложила свой телефон с несчастным видом.
— Мне все еще приходится иметь дело с тем, что сделала моя мать.
— Я уже столкнулся с этим.
— Да?
Его глаза изучали мое лицо.
— Перед этим. Ну, когда ты была в душе. Прежде чем я пообещал тебе ничего не делать за твоей спиной, — сказал он робко. — Я прочел сообщение, и потом попросил Кая отвезти меня в место, где живет твой брат. Тебе больше не придется беспокоиться. Хотя тебе надо будет подписать кое-какие документы из «Новых Горизонтов», в которых написано, что твоя мать исключается из управления счетом.
Он бережно подвинул меня и взял какие-то бумаги.
— Ты должна сделать это сейчас. Мы можем отсканировать их и отправить в центр по электронной почте. Им даны строгие инструкции не высвобождать больше деньги со счета для каких бы то ни было целей.
Он подвинул документы мне, но я не могла их принять. Я просто застыла, находясь в шоке, ничего не понимая.
— Что ты сделал?
Он посмотрел мне в глаза.
— Твоя мать сняла все деньги, которые ты положила на счет своего брата. Я отправился туда и обо всем позаботился. Потом я поехал к твоей матери, чтобы увидеться с ней.
— Ты сделал что?
Я почувствовала в себе одновременно несколько эмоций: облегчение, злость и стыд. Я не могла представить себе Джеймса, находящегося в маминой грязной квартире с пожелтевшими от никотина стенами. Я даже не хотела об этом думать. Я закрыла свое лицо руками, словно это могло бы остановить мои мысли об этой картине.