Форт пошевелил пальцами на пульте двери отсека 14. Две минуты, чтобы устранить разницу давлений.
– Шлемы закрыть, двери в головной отсек закрыть. Готовы?.. Отпираю…
Лучше бы любой другой отсек на этом уровне ствола, но из 14-го самый простой доступ к трубе.
В отсеке должно быть темно, тихо и холодно. Форт допускал, что там может витать плазмоид, произвольно колеблющийся в зазоре силовых полей.
Но в отсеке творилось нечто невообразимое. На какое-то мгновение Форту показалось, что он шагнул на площадку, где буйствует лазерное шоу, битва голограмм или нечто из разряда феерических зрелищ, какими развлекают многотысячные толпы на праздниках и перед выборами Президента Федерации.
Тень Форта заметалась, то раскладываясь веером растопыренных пальцев, то вытягиваясь лучом темноты, то сжимаясь в пятно под ногами. Ослепительные голубые и белые дуги, вырываясь из укладок груза, ударяли в стены, бились о пол, рассыпались потоками тающих огней фейерверка; в петлях и витках мечущихся дуг пульсировало облако карминового свечения – то спадаясь, то расширяясь, покрываясь грязно-желтыми разрывами и брызгая прерывистыми выбросами языков багряного пламени, – словно одушевленная огненная стихия стремилась найти выход из плена сверкающих дуг. И все это происходило беззвучно – лишь приглушенный треск порой нарушал тишину отсека.
Вот ради таких встреч с невероятным и стоит летать в космос. Форт замер на пороге, но не от страха – пока ему ничто не угрожало; он упивался световой фантасмагорией. Разве можно увидеть такое в городах, на деловито кишащих людьми и машинами улицах с их вечной серостью и пошлостью? Нет, никогда! Там закованный в искусственное тело разум Форта оставался недвижим, механически отмечая однообразные перемены обстановки и лица встречных – мужчина, женщина, ребенок, девушка, витрина, ресторан, авария, вспышки рекламы, игорный зал, забегаловка – ничего нового. Мир обтекал его, как река – замшелую сваю, угнетал монотонностью. Нет, космос великолепен. Здесь иногда встречаются чудеса, и есть смысл поискать их, чтобы шевельнулась душа, впечатанная в цилиндр мозга, в непроницаемый кожух противолучевой защиты.
Если чудо казалось опасным, он повторял про себя любимый слоган: «Двум смертям не бывать, а одна со мной уже случилась».
– Капитан? Капитан!! – донесся взволнованный голос Эш. – Что у вас происходит?! Я вижу сполохи. Пожар в отсеке?! Ответьте!..
Статическое напряжение бесшумных танцев света было сильным и причудливо переменным. Форт лишний раз поблагодарил конструкторов своего тела за его прочность.
– Эш, я слышу. Возгорания нет. Здесь обильные и стойкие разряды. Попробую разобраться, откуда пробивает.
– Будьте осторожны, капитан! Это может влиять на здоровье. Может быть, вам стоит вернуться?
У нее всего-то пятый настоящий полет. В отличие от Далан, Форт читал личные документы Эш. Ей бы поступить на приличное судно, с долговременным контрактом, а не наниматься хоть куда, лишь бы налетать побольше суток и не терять квалификацию. «Сервитер Бонд» – вариант не из худших, потому что наивных новичков, а тем более нежеланных чужаков ждут корабли с подвохом и экипажи с гнильцой. Форт старался не заводить крепких знакомств и не сколачивать себе команду, чтобы никто не вникал в его личные тайны. Придется вежливо отшить и эту неприкаянную, пока сильно не привязалась. А жаль, она способная.
И принимает его за живого. Беспокоится о нем.
В невольное любование пляской пламени вкралась теплая нежность, за которую Форт втайне был признателен Эш, – о нем кто-то подумал как о человеке.
Он долго маялся с этой неразрешимой проблемой: «Кто я? Копия ума в копии тела или я – настоящий?..»
Мозг работал, формулируя ответ на поставленные задачи. Поиск линий напряжения в полыхании плазмы. Структура. Отсек стал схемой, где богатство всплесков огня выглядело изогнутыми решетками, словно Форт видел арматуру сквозь бетон.
Вот пункты, на которых замыкается часть линий. Два ящика, продолговатый и квадратный, стоящие рядом.
Форт с восторгом, который дает только риск, шагнул вперед. Дуги метнулись, огибая его, – он был чужим в системе плазменных вихрей, они не приняли его в свою игру. Тем лучше. Две сверкающие петли пролетели над шлемом, заплясали на стене, как бы нащупывая за множеством преград громадный «бублик» торнака. Хм, а вот это не к добру. Если есть утечка из тороидального накопителя, автономные плазмоиды и огни-плясуны будут резвиться, пока не истощат торнак. Но с чего они сосредоточились у ящиков?..
Шаг. Еще шаг. Статика волнами гуляет по скафандру. Он заострил зрение – «Модуль тип 80-2. Органические останки». Привет тебе, о молчаливый пассажир! Зачем плазма тебя полюбила? Вокруг ящиков гудело, словно в неисправном двигателе. А где черное яйцо? Спряталось в объемах грузов?
– Эш, проверь – мы можем управлять питанием движков? Когда покидали рубку, доступ к энергосистеме был.
– Сейчас, капитан. Погодите немного… сейчас… – в голосе звучала спешка, но не растерянность. Старается.
– Да. Можем.
– Перекачай энергию с торнака 3 на остальные. Сдается мне, я нашел, откуда подзаряжается яйцо. Тут вообще цирк плазменной активности. Пора с этим кончать.
– Но…
– Что такое?
– Я думаю… это займет много времени. Около суток. Мы же в скачке…
– Чем скорее мы начнем, тем раньше кончим. Давай, действуй. Перебой кабеля скорее всего функциональный – его забивают эти вспышки. Обесточим яйцо – и восстановим связь.
– Я не уверена, – между тем голос Эш был настойчив. – Капитан, надежнее выйти из скачка и погасить движки. Без поддержки полей плазмоид исчезнет. У нас достаточно ресурсов для повторного скачка.
– Ты обсуждаешь мой приказ? – спросил Форт, разглядывая квадратный ящик, такой красивый и такой безучастный в призрачном кипении света. Багажная марка. Вес брутто – 74,5 кг. Объем… Весовая и объемная пошлины уплачены. Категория С – инертный груз. Предметы, дорогие сердцу Кэна Мерфанда.
– Нет, нет. Я предлагаю безопасный вариант.
– Пока с движками нет связи, это невозможно.
– Но я прошу, – интонации стали почти молящими, – я прошу вас учесть мое мнение. Капитан!..
Форт потрогал замки багажного ящика. По перчатке забегали синие искры. Опечатано? На станции «Скайленд-4»? Багаж досматривался лишний раз? Ну да, составляли опись… Уважение к закону, господа, не позволяет нам… А внештатная ситуация позволяет. Важно одно – не оставлять следов на самописце.
Что это? Замки заварены!
Форт отстегнул резак и примерился к замкам. Ящик, ты мне скажешь, что у тебя внутри! Плазменные турбуленции закружились гуще, руки утонули в карминной дымке. Резак завыл, выбросив жгучий клинок, – и вдруг замолк.
Аномалия, чтоб ее… Счастье, что тело послушно, – его строили в расчете на куда большие нагрузки.
– Капитан, вы слышите?! – надрывалась Эш.
– Да, без помех, – бодро ответил он, хотя треска в ушах заметно прибавилось. – Я принял к сведению твое мнение. Вариант не годится. Выполняй мой приказ.
И механическая прочность тела завидная. Форт ударил по замку.
– Капитан, что вы делаете!!?
– Осматриваю помещение.
– Коллега Эш, остановись! – это уже возглас Далан. Вслед за ее выкриком послышалась какая-то невнятная возня и вопли. Плазменный пожар и бунт на корабле – прекрасно!..
– Капитан, я задержала Эш. Не могу допустить, чтобы она пошла в ствол.
– Отпусти меня! Пусти, слышишь, ты, образина!!
– Я некрасива только с твоей точки зрения.
– Уродская коряга! Убери лапы! Капитан, не смейте!! Нельзя!!
– Мне кажется, коллега Эш больна. Она так нервничает, так дергается!.. Нет причин для ее нервозности! Следует ли отнести ее к автомедику?
– Непременно. И обязательно проверь его опции – настроен ли он на ихэнов.
– Должен быть. Единая медицинская конвенция предусматривает, что…