Сато чуть не вывалил в эфир заготовленную порцию проклятий. Возврат ящика с камнями – снова фэл… или что там еще может устроить конкреция Торна-Зиновича-Рейзера?..
– Итак, вы отказываетесь ответить? Значит, приблизиться к станции вы не имеете права.
– Через шесть часов я буду у причала.
– Нельзя! Я за-пре-ща-ю!!
– Кораблю угрожает авария. Поломки на борту начались меньше чем через час после отлета; БЭМ неисправен – и вы первый констатировали это. Согласно пункту 4-7 параграфа 93 Правил космических сообщений экипаж имеет полное право покинуть судно.
– Установите лихтер в стационарной точке относительно станции и эвакуируйтесь на челноке, – встрял директор ОТКУ.
«О нет!» – мысленно возопил Сато, представив, как челнок взрывается на виду средств оптической телеметрии и осколки летят в станцию, – но Кермак его успокоил:
– Невозможно. У нас нет челнока.
– Как это? – спросил директор.
– Потерян. Подробнее я доложу по прибытии. Но если вы не можете ни принять нас, ни снять с «Сервитера» своим катером, я начинаю радировать SOS на международной частоте… и сообщу спасателям все, что случилось с кораблем.
Не оказать помощи аварийному судну, вынудить его посылать SOS почти у причала, в шести часах лета от станции, – это для главы ОТКУ хуже, чем просто позор. Это отставка, причем со скандалом. Директор затравленно взглянул на Сато, который что-то взвешивал в уме, покусывая нижнюю губу.
– Кермак, – минуту назад кричавший, Сато стал почти вкрадчив, – все проблемы решаемы на нашем уровне. Не спешите с сигналом бедствия. От вас требуется мало – уточнить судьбу груза из отсека 14.
– Что представляет собой груз? – артон давил, и сложно было противостоять его нажиму.
– Фрагменты камня, – Сато стал противен самому себе – он уступал давлению. Уже не проклятия, а месть вызревала в его сознании.
– Точнее, пожалуйста. Что за камень, откуда, его свойства.
– Камень с Арконды. Свойства – особые. Вернее, неопределенные.
– Опасные, вы хотели сказать?
– Возможно. Поэтому сближение корабля со станцией нежелательно. Взамен я надеюсь услышать от вас сведения о наличии в отсеках… неучтенных грузов биологического происхождения. Под запись, внятно и отчетливо. Вы сможете перебраться на станцию на катере. Ну-с?..
– Благодарю за любезность. Мое слово такое: на корабле «Сервитер Бонд» трупов нет. Груз из 014 отправлен в челноке на Нортию.
– Дайте им причал, – сказал Сато директору, выключая связь.
– Комиссар, – скулы директора зажглись румянцем гнева, – вы мне размахивали своей картой допуска, чтобы я подписал лихтер в рейс. Вы уверяли, что ваши парни провели предполетный контроль и что Ллойд установил пригодность судна к рейсу. А там сразу все начало рушиться! Потом плазмоиды! Сломался БЭМ! Я хочу знать, досматривали лихтер в самом деле или нет!!
– Об этом составлен надлежащий документ, – пропел Сато, – и вы его подписали. Если у СК будут сомнения, вам придется их отвергнуть или признать обоснованными. А там как решит СК.
– Я сделал пометку в акте о том, что срочность отправки – по вашему настоянию! Ваш допуск…
– Допуск мой, а ответственность ваша. То есть я рекомендую, а деяния совершаете вы. Я же вам не приказывал, а советовал. И мои ребята – не технари; они только убедились, что лихтер отвечает нормам общей безопасности. Так что готовьтесь изучать те недостатки корабля, которые вы не отметили впопыхах.
– Комиссар!!.
– Извините, у меня дела. Я должен вас покинуть.
В дверях Сато оглянулся – не лопнул ли директор ОТКУ от кипучей ярости? Еще нет.
– Один совет, очень добрый совет – чем тратить время и нервы, изучите контракт на этот эскортный полет. Контрактные обязательства – вещь более чем серьезная. Относительно корабля – придерживайтесь тех бумаг, которые имеются. Пусть оправдываются они – а не мы. Я выражаюсь достаточно ясно?..
На выходе из шлюзовой камеры экипаж «Сервитера» встречал некий солидный и нахмуренный чиновник в форме офицера транспортно-космического управления с нашивками 2-го ранга, а за ним группировалась небольшая свита из инженерного и портового персонала. Из гражданских маячили белогривый комиссар и его узкоглазый чернявый напарник.
– Капитан Кермак? – не спросил, а скорей рявкнул старший офицер. – Вы за все ответите!
«Именно так у нас принято встречать героев», – угрюмо подумал Форт.
– Прошу прощения, сэр, кто вы?
– Я Уинстон Ди Брайдон, директор отделения ТКУ на станции «Скайленд-4».
– Не имею чести знать вас.
– Я подписал ваши контракты на рейс со стороны администрации.
Эш, натерпевшаяся здесь от людей в форме, старалась держаться за Фортом как в тени – может, не заметят?.. Комитет по встрече ей сильно не нравился. Все таращились на них, как на вражеских парламентеров. Она выспалась как следует в скачке – но, похоже, сил на общение с администрацией надо больше, чем их дает сон. Далан шумно сопела, поводя усилителем глаз из сторону в сторону; говорить должен капитан – субординация.
– Не помню, чтобы вы были при подписании.
– Не важно; моя подпись заверена печатью.
– Из ваших людей я имел дело только с беловолосой женщиной…
– С кем?.. – директор, набравший воздуха для возмущенной тирады, осекся.
– Она называла себя комиссаром Сато… или это была подстава?
Свита начала сдавленно гыкать, похрюкивать и слегка корчиться от сдерживаемого смеха, ломая режиссерский замысел и драматургию сцены; косые взгляды то и дело касались гипсового лица комиссара. Многим понравилось, как артон опустил Сато ниже плинтуса, – в том числе и директору. Но долг службы превыше всего – директор поглядел на Кермака величаво и надменно, словно гербовый орел Федерации.
– Как вы объясните свое возвращение? Вы не исполнили условий контракта!
– Челнок «Барьер», приданный нам для эвакуации, был неисправен – даже в большей степени, чем лихтер. Мы смогли выполнить условие по грузу, только спустив челнок с орбиты на планету. Естественно, что вернуться можно было лишь на «Сервитере»… и нам крупно повезло, что он не рассыпался при маневре приближения к планете и уходе от нее.
– Ваши оправдания ничем не подтверждаются, – взяв нужный тон, громыхал директор. – Вы получили хороший челнок – и угробили его; вот что объективно. Что касается лихтера – его способность к полету определена до старта по нормативам Ллойда. Господин комиссар…
Выступил вперед Сато с кожаной папкой; голос его был свеж и чист:
– Бумаги надлежаще оформлены. Если на лихтере возникли неисправности, то исключительно по вине экипажа. Есть определенные сомнения в вашей квалификации… это будет дополнительно изучено и доложено в ситуационной комиссии. Мы вынуждены просить вас, капитан, задержаться на станции до разбирательства… тем более что мы в карантине.
– Слушайте, вы, – Форт старался был вежливым, но что-то не получалось, – я с экстренно набранной командой слетал в адову дыру и вернулся не затем, чтоб слушать вымыслы и обвинения. Вон там, – показал он назад, на шлюз, – стоит корабль, и если он нормальный, то пусть кто-нибудь возьмется за тринадцать тысяч эскортировать его на Нортию, а я погляжу, как это у него получится!
– Дискутировать будем в СК, – отрезал Ди Брайдон, – а сейчас передайте судовые документы старшему инспектору Линдау и можете быть свободны… в пределах станции.
– Я требую комиссионной экспертизы корабля! – окрикнул Форт уходящего директора; тот не прореагировал. Сато не спешил удаляться, словно любуясь происходящим, да еще Линдау приблизился, делая руками некие гребущие движения.
– Несомненно, экспертиза состоится, – заверил комиссар. – Как вы хотите. И даже если не хотите.
– Я всего лишь хочу получить свои деньги, и экипажу должны заплатить. А вы-то чего добиваетесь?
– Мы? – по-детски прозрачно взглянул Сато. – Наша позиция принципиальна – выполнение контракта. Мне не интересно, куда и как вы летали. Вам платят не за художественные маневры в космосе, а за результат. Где результат? Вы пригнали сундук с грязью обратно – то есть результата нет! И, заметьте, у нас все бумаги в порядке – а у вас?.. Впечатление таково, что вы получили исправный корабль – и испортили его. А другой выбросили. Кто-то за это будет отвечать, не так ли?..