— Но способен ли гипнотизер, экстрасенс причинить вред человеку или сознательно инициировать темные стороны его души?
Но можно причинить вред неосознанно. В психотерапии давно известно понятие трансфера. Пациент испытывает естественное чувство благодарности к человеку, который его лечит, причем «интимно», и в какой-то момент больной начинает относиться к нему как к отцу: советоваться, отчитываться, подчиняться. Грамотный психотерапевт отслеживает этот процесс и, понимая его природу, контролирует, чтобы он не переходил границ. Выздоровев, пациент должен стать полностью независимым. Однако некоторые целители (особенно непрофессионалы) увлекаются этим состоянием, сознанием собственного величия и даже подыгрывают пациентам. Столбун, например: его пациенты говорили — если с ним что-нибудь случится, мы же пропадем! Наш коллега занимался знаменитым Адыловым — так тот искренне полагал, что кругом" несмышленыши и кто, как не он, их научит, похвалит, накажет. У больного, попавшего к такому целителю, болезнь обостряется, и человек становится инфантильным. О социальных следствиях такой позиции подробно говорил коллега А. Асмолов («Если», № 2). Но я бы добавил некоторые штрихи. Вот эксперимент в рамках школы того же Курта Левина. В трех детских группах одна и та же воспитательница по-разному держала себя. В первой группе стиль ее был, условно говоря, демократический: она играла с детьми, общалась, но соблюдала дистанцию. Во второй — анархистско-попустительский, дети знали, что при ней хоть на голове стой. И в третьей — авторитарный: тотальный контроль, дисциплина, наказания и т. д.
Сформировались три разных типа отношения. В первой группе воспитательницу любили, уважали, доверяли, во второй — любили, но не уважали, а в третьей было интереснее всего. Большинство детей воспитательницу категорически не принимало, но некоторые любили фанатично. Одна девочка очень жаловалась, а потом сказала: вот вырасту, буду преподавательницей еще лучше, еще строже. Это называется «идентификацией с агрессором». Известный психолог Эрих Фромм пишет о «конформизме автомата», когда человек в концлагере, пытаясь адаптироваться к невыносимым условиям, отождествляет себя с той силой, которая приносит ему страдания. Известно, что многие подростки стремятся походить на тех, кого боятся.
И мы все чаще чувствуем агрессивность. Начиная от экономической агрессии со стороны государства в отношении буквально каждого члена нашего общества, на любом, вплоть до бытового, уровне. Очереди, толкотня в транспорте.
Идет цепная реакция агрессии: и все чаще ко мне за помощью обращаются люди, потерявшие почву под ногами, которые считают, что их «сглазили». Все больше людей ищут причины неурядиц не в себе — вовне.
В. П.: В психологии есть понятие внутреннего и внешнего локуса контроля: в первом случае ты являешься субъектом собственного бытия и сам отвечаешь за свои поступки; во втором — приписываешь ответственность за них начальству, мужу, конкуренту и т. п. Когда наступают смутные времена, когда правила игры не заданы, у многих людей нарастает тревога и происходит сдвиг локуса контроля вовне. Они ищут заговоры (масонские, коммунистические или космические — в данном случае безразлично); боятся зомби, пришельцев, тех, кто «управляет» ими.
Обычные неявные пропагандистские приемы оказывают на таких людей сильное влияние. Например, визуализация… Любой режиссер может пользоваться этим, монтируя выступления политического лидера с картиной массовых избиений либо, наоборот, праздника. Известно, что не так уж глупа реклама — в нужный момент, момент покупки она «срабатывает»; вовсе не бесполезным было бесконечное повторение советских лозунгов. Раздражители, которые человек сознательно не воспринимает, накапливаясь, формируют стереотипы.
И еще: внушаемость увеличивается, как только человек выбивается из привычной колеи, стереотипных рамок; например, в незнакомой обстановке. Если же из привычных способов бытия выпадает общество, оно становится очень уязвимым.
Нарушить правила игры — это основа одной из самых простых техник наведения легкого транса. Вот я протягиваю вам руку и, дождавшись встречного движения, отдергиваю свою. Замешательство опытный гипнотизер использует для углубления транса. А за ним уже иные законы, иная реальность…
В. К.:…которую человек принимает как «свою», пытаясь найти ей вполне рациональное объяснение. Однажды во время опыта в глубоком гипнозе человеку внушили, что после того, как он проснется и забудет все, что с ним происходило, он должен открыть зонт и пройтись с ним по комнате. Что и произошло. Когда экспериментатор поинтересовался: а зачем, собственно, в комнате раскрытый зонт? — испытуемый объяснил, что, кажется, дождь собирается, надо проверить, работает ли зонт. Вполне разумное объяснение, которое сам он считает единственным и истинным. Раз он так думает, иного быть не может. Есть прелестный пример, когда маленького ребенка спрашивают: «Жан, у тебя есть брат? — Да. — А как его зовут? — Пьер. — А у Пьера есть брат? — Нет». Незнание той простой вещи, что одно и то же можно видеть по-разному, свойственно колоссальному количеству людей. Лечение состоит в той! чтобы расширить внутренний мир человека.