Со временем солнечный жар проникает в глубины вечной мерзлоты, и дремлющие побеги впадают в длительное забытье. С наступлением холодов они пробуждаются; споры выбрасывают новые волокнистые побеги, и те приступают к починке всего, что повреждено; возникают новые переплетения нитей, по которым устремляются потоки жизни. Летнее бытие — смутный сон. Так и идет на Вечной Мерзлоте жизнь вечной мерзлоты, год за годом, миллионы лет.
Но богиня распорядилась иначе. Богиня зимы распростерла руки, и пришли перемены.
СПЯЩИЕ. Сквозь вьющуюся метель Пол направился к административному зданию. Уговорить Дороти воспользоваться аппаратом искусственного сна, чтобы как следует отдохнуть перед завтрашним походом, оказалось куда легче, чем он думал. Он притворился, что сам последовал ее примеру, и сопротивлялся вкрадчивым, успокаивающим звукам, пока не убедился, что Дороти спит, и он может ускользнуть незамеченным.
Проникнув в сводчатое помещение, он проследовал всеми памятными ему поворотами вниз по наклонному скату. Помещение было незаперто, здесь оказалось прохладно, но его прошиб пот.
Обе камеры анабиоза в порядке. Он проверил и убедился: все в норме.
Теперь за дело! Бери снаряжение, больше оно им уже не понадобится.
Пододвинувшись поближе к смотровому окну, он взглянул на лица Спящих. Слава Богу, ничего общего. Он почувствовал дрожь. Повернулся и направился в складское помещение.
Взяв желтый снегоход со специальным оборудованием, он направился в далекий путь.
Как только он тронул машину с места, снег прекратился, ветер стих. Он улыбнулся. Перед ним засверкали снежные просторы, а местность не казалась столь уж незнакомой. Наконец-то ему начинает везти.
Тут нечто пересекло путь, повернулось и, застыв, встало перед ним.
ЭНДРЮ ОДДОН. Когда-то Эндрю Олдон, на редкость цельный и решительный человек, лежа на смертном одре, согласился продлить свое существование в образе компьютерной программы, чтобы его разум продолжал жить, руководя сложной системой контроля Плейпойнта. С тех пор это стало целью и смыслом его существования. Он поддерживает все функции городского хозяйства, бьется со стихией, не просто реагируя на давление извне, но оценивая структурные и функциональные изменения; словом, он умеет перехитрить погоду. Кадровый офицер, он и сейчас все время начеку, что, впрочем, не столь уж трудно, учитывая то, какими ресурсами он обладает. Ошибается он редко, всегда знает, что необходимо предпринять, а временами бывает просто великолепен. Иногда его раздражает нынешняя бесплотность. Иногда он страдает от одиночества.
В середине дня он был удивлен неожиданной переменой в направлении бури, которую предвидел, и наступившей внезапно хорошей погодой. Вычисления его были правильны, а вот погода — нет. И надо же этому случиться как раз тогда, когда наблюдаются многие иные странности, например, необычная подвижка льда; а ко всему прочему еще барахлят машины и что-то происходит с оборудованием в той комнате отеля, которую занимает нежелательный посетитель из прошлого.
Он некоторое время приглядывался. Когда Пол вошел в административное здание и направился в бункер, он уже был готов вмешаться. Но Пол ничего вредного для Спящих не предпринял. Когда Пол забрал оборудование, Олдона охватило любопытство. Он продолжал следить. Потому что, по его мнению, следить за Полом было необходимо.
Олдон решил действовать только в том случае, если заметит что-либо выходящее за пределы его опыта. Он выслал вперед «летучку», чтобы перехватить Пола, когда тот выедет из города. Она застала Пола там, где путь изгибался, и появилась перед ним, подняв щупальце.
— Стой, — сказал Олдон.
Пол нажал на тормоза и придержал машину. Потом слегка улыбнулся:
— Наверняка у тебя серьезные причины, чтобы нарушать свободу передвижения посетителя.
— Твоя безопасность.
— Я в полной безопасности.
— Сейчас.
— Что ты имеешь в виду?
— Погода выкидывает коленца. Кажется, ты попал в какой-то перемещающийся островок тишины, но кругом дичайшая буря.