Я не спускал глаз с морского офицера, на которого указала Риссия — мужчину восточной внешности с черными, как уголь, глазами. Вот он чуть отклонился назад, запустил руку в карман брюк, что-то вытащил и начал медленно поднимать руку.
Выхватив револьвер, я всадил ему пулю в грудную клетку, услышал, как пролаяло в ответ его оружие, выстрелил еще раз, он качнулся назад, и я всадил ему третью пулю — на сей раз в голову. И тут на меня навалились со всех сторон. Я пытался кричать, увидел мельком, что Хейли смотрит на меня и что-то говорит. Дверь распахнулась и в нее ввалился целый взвод морских пехотинцев. Перед моим носом замелькали кулаки, а потом у меня из глаз посыпались искры и я потерял всякий интерес к происходящему.
Суд надо мной вершили, видимо, в чьем-то кабинете. По стенам стояли вооруженные моряки, за длинным судейским столом сидели офицеры с мрачными лицами. Все было как в тумане, голова гудела. Однако я сообразил, что они как-то подозрительно быстро организовали этот суд.
Сидя в центре «президиума», каперанг зачитывал обвинительный акт. Из него следовало, что я совершил преднамеренное убийство генерала Инна, военного советника из дружественной державы. После чего перечислялись другие преступления, которые меня не очень волновали: слишком болела голова. Я поднес к ней руку, и тут же получил по этой руке от часового, стоящего сзади.
Оглядевшись вокруг, я понял, что Риссии в зале нет.
— Где она?! — с этим восклицанием я приподнялся на своем стуле, но меня тут же пригвоздили к месту. Каперанг сказал что-то злым голосом, остальные члены суда остались сидеть с теми же бесстрастными лицами.
— …за зверское убийство, — произнес каперанг. — Хочет ли подсудимый сказать что-нибудь до того, как будет вынесен приговор? Хейли вскочил со своего места.
— Он не может быть собственным защитником! Он не в том состоянии? Предупреждаю вас, каперанг, что я об этой судебной комедии доложу…
— Сядьте, или вас удалят из зала. — Лицо каперанга стало красным, как помидор. — Я не знаю, адмирал, какова ваша роль в этом убийстве, но предателям не будет никакой пощады.
— Всем известна моя роль! — воскликнул Хейли.
— Но этот человек должен иметь шанс оправдаться!
— Сядьте на место, сэр. Его выслушают. — Ответив каперангу долгим, сердитым взглядом, Хейли сел.
— Адмирал, где Риссия? — снова крикнул я.
— Заткнись, ты! — рявкнул часовой.
— Женщине оказывают помощь, — сухо ответил каперанг.
— А что с ней?! — завопил я.
— Она ранена.
— Куда ранена? Насколько тяжело?
— Молчать! Если у вас есть показания, связанные с убийством, говорите.
— Я убил его потому, что это был не человек, — ответил я. Собственный голос прозвучал в моих ушах, как чужой. Вокруг поднялся гул, каперанг прекратил его, постучав председательским молотком.
— Откуда вам стало известно, что он был таковым? — спросил один из «судей». Глаза его впились в мое лицо.
— Я… не знаю. — Мне вдруг показалось очень важным держать в тайне все, что связано со способностями Риссии.
— Откуда вы узнали о городе подо льдом? — спросил другой.
— Меня туда привезли.
— Кто вас привез?
— Вумбоиды.
— А как вы узнали о тайном дворце под водой? — спросил третий.
Открыв было рот для ответа, я промолчал. Дело в том, что о дворце я не рассказывал никому, кроме Хейли. Поймав его взгляд, я мысленно задал ему вопрос, он нахмурился и резко покачал головой. Переведя взгляд на «судейский» стол, я замер. Меня осенила догадка.
Они все — вумбоиды. Все, кроме каперанга. Допрос продолжался еще час, я отвечал либо туманно, либо игнорировал вопросы. Я тянул время, надеясь непонятно на что. В кабинете было душно, голова у меня раскалывалась. Хейли снова вмешался, и его снова осадили.
Вумбоиды обрушили на меня шквал вопросов. Было ясно, что они пытаются выведать, насколько хорошо я информирован о них, что мне известно. Это интересовало их гораздо больше, чем обстоятельства убийства Инна. Такой поворот дела озадачил даже каперанга, он несколько раз стучал молотком, призывая к порядку.
— Допрос вышел за рамки сути проблемы, — рявкнул он в очередной раз.
— Суд не интересуют эти сказки. Обвиняемый или выжил из ума, или притворяется. Вопрос прост: существуют ли какие-то смягчающие вину обстоятельства? Мне ясно: их нет! — Он зыркнул на меня глазами из-под кустистых бровей.
— Осужденный, встать!