Взорвать аппаратуру в центре управления. Сейчас же отправить туда десантников. Разрушить все ценное.
Солнечная. Земля. Другого пути нет.
«Мэллори… Ну, попадешься ты мне!..»
8. ПЕЛЛ: ЦЕНТРАЛЬНАЯ; 24:00 ОС; 12:00 ДСДжон Лукас перевел взгляд с экранов, на которых не было видно ничего, кроме разрухи в секциях, на взбесившуюся аппаратуру. Между приборами метались перепуганные техи, не успевая принимать вызовы и реагировать на аварийные сигналы.
— Сэр, — подскочил один из них к Джону, — сэр, в синей заперты солдаты! В задраенном отсеке! Спрашивают: можем ли мы их выручить и сколько им ждать?
Джон оцепенел. У него закончились ответы, а указания Мациана больше не поступали. Десантники внезапно ушли, осталась только личная охрана Лукаса — Хэйл со товарищи. Его личный и неотвязный кошмар.
Сейчас они держали техов на прицеле.
Повернувшись к Хэйлу, Джон дал ему знак включить шлемоком и потребовать у Флота инструкций. Спросить, что вообще происходит: нападение врага или авария? Почему рейдероносец Флота ни с того ни с сего срывается со швартовых и проносится над головами станционеров, а три корабля бросаются за ним вдогонку?
Внезапно Хэйл и его люди — все разом — замерли и прислушались к голосу, которого, видимо, кроме них никто не слышал. Затем — тоже все разом — повернулись к Джону и вскинули оружие.
— Нет! — закричал он.
9. НИЖНЯЯ: ГЛАВНАЯ БАЗА; 24:00 ОС; 12:00 ДС; МЕСТНАЯ НОЧЬОни почти не надеялись поспать, но все же такая возможность выдалась. Некоторые люди и хиза заночевали в карантинном куполе, остальные — снаружи, в грязи, устроившись кто как мог, прямо в одежде, кутаясь в перепачканные вонючие одеяла. Мельницы не остановились — они работали круглосуточно.
Разбуженный лязгом обеих дверей шлюза, Эмилио прислушался. Неужели пора вставать? Быть этого не может, ведь он уснул минут десять назад, не больше. По куполу постукивал дождь, кругом под множеством ног скрипел гравий. Челнок. Обе смены рабочих здесь поднимали только на погрузку. Но прилета челнока не ожидалось.
— Подъем! — закричал солдат. — Все на выход!
Эмилио зашевелился. Рядом просыпались со стонами люди и низовики, морщились, когда в глаза ударял свет мощного фонаря. Скатившись с кушетки, Эмилио скрючился — ноги в покоробившихся от влаги ботинках свело судорогой, да и мозоли напомнили о себе.
В его душе зашевелился страх. Что-то не то. Подобных ночных побудок на его памяти не бывало. Он застегнул комбинезон, надел дождевик, нащупал на груди дыхательную маску. Снова по глазам резануло ярким светом, снова послышались стоны. Вместе с толпой он направился к шлюзу, прошел через обе двери и по деревянной лестнице поднялся на тропинку. Сразу несколько человек направили фонари ему в лицо. Он прикрылся ладонью.
— Константин? Собери низовиков.
Он попытался рассмотреть говорившего, но на глаза наворачивались слезы. Со второй попытки он разглядел несколько силуэтов, а чуть подальше — толпу, идущую с мельниц. Значит, все-таки челнок. Нет причин для беспокойства.
— Зови низовиков.
— Эй, а ну выходи! — крикнул кто-то в куполе. Наружный люк открылся и уже не закрывался под напором человеческих тел. Купол быстро провисал, теряя воздух.
Чья-то маленькая, как у ребенка, рука сжала кисть Эмилио. Он наклонил голову. Топотун. Вокруг собрались все низовики базы, испуганные светом и грубыми окриками.
— Ну что, все вышли? — спросил солдат.
— Все, — отозвался другой. Голоса звучали необычно. Зловеще. Внезапно остальные детали — дождь и свет, водяные блестки на доспехах — обрели откровенно пугающий смысл. Беда! Эмилио показалось, будто он шатается на краю бездонной пропасти. Солдаты засуетились, перехватили ружья на изготовку…
— Бей их! — закричал он что было мочи и бросился на шеренгу. Выстрел опалил его ногу; в следующий миг он отбросил ствол в сторону, рывком раздвинул чужие руки и толкнул защищенное панцирем тело. По спине Эмилио замолотили кулаки в жестких рукавицах, а он, не замечая боли, сорвал с поверженного солдата респиратор и обрушил на лицо град неистовых ударов. Грянул залп; рухнуло несколько человек. Пригоршней грязи — оружием Нижней — Эмилио залепил своему противнику лицевую пластину и отверстие для респиратора, затем нащупал и сдавил горло под кольцами доспеха.
Крики людей и визг низовиков терзали насыщенный влагой воздух. Над головой Эмилио хлопнуло, и солдат под ним затих. Нащупав в густой грязи его оружие, Эмилио откатился в сторону, глянул прямо в наведенный на него ствол и в самое последнее мгновение расплавил его выстрелом. Затем чей-то луч раскалил панцирь на груди десантника, и он зашатался, взвыв от боли. За спиной Эмилио, возле купола, затрещали выстрелы. Под крики низовиков он палил по каждому, на ком видел доспехи.