Вдова его музея не признала, квартира, увеличенная за счет других, из которых выселили жильцов, напоминает обстановкой средней руки гостиницу. Дух временных ее хозяев-уэников никакие явлен здесь. Жив ли дух комиссаров? Бог весть, но преступники, как везде, здесь оживились. И по-прежнему зажигаются над тремя кирпичными башнями, что открывают проспект Гагарина, метровые буквы: «СЛАВА РОДИНЕ ОКТЯБРЯ».
Не будем ничего комментировать, первый взгляд — взгляд быстрый.
КАСЬЯНОВ И ДРУГИЕМолодому губернатору Нижнего орешек достался крепкий. Область по сути — крупнейший арсенал, со сложной системой ведомственного подчинения многих предприятий. Попробуй здесь проводить конверсию! А проблемы закрытых долго от посторонних глаз городков, вроде, Арзамаса или Дзержинска? Никто знать не знал, ведать не ведал, что там поделывают в своих лабораториях ученые люди из Арзамаса, пока не были явлены миру их «слезы». Ядерщики, знаете ли, остаются без работы, могут их купить третьи страны. Что касается Дзержинска, здесь скоро и покупать будет некого. Жители, так сказать, дематериализуются — зона экологического бедствия, город нашпигован химией. Другая забота — прокормить область, что вовсе уж невозможно при нынешнем состоянии колхозов и совхозов.
Нижний шел сначала тем же путем, что и вся Россия, не имея четкой и ясной концепции реформ, стыдясь называть вещи своими именами. Довольно часто употреблялось известное сочетание «с человеческим лицом», которое годится хоть к чему: социализму, капитализму, высокой политике. Как и в других регионах, бродила идея самостоятельности. В январе этого года «Нижегородские новости» под рубрикой «официально» опубликовали Устав Нижнего Новгорода. Преамбула звучала торжественно: «Мы, жители Нижнего Новгорода, сознавая свою ответственность… стремясь к возрождению…» и т. д. Проект так и остался проектом и стоил карьеры авторам.
В конце концов начало что-то вырисовываться, в город хлынули разные эксперты — предложили помощь. Так возник Нижегородский эксперимент: комплексная программа реформ, отработка разных моделей экономического поведения в условиях перехода к рынку. Собственно, этим и занят сейчас Нижний. А что люди?
Татьяна Н. работала после окончания Нижегородского политехнического института конструктором измерительных систем. Тоже военный заказ. Сейчас более трех месяцев в административном отпуске, поскольку на предприятии не платят зарплату. Трудовая книжка, впрочем, там остается — считается, что так сохраняют кадры оборонки. Что делает? Работает «на фирме». Перевозит бутылки из пунктов стеклотары, иногда и принимает их. Новое лицо, непривычное для известного в народе «рынка услуг», Татьяна становится популярной. Вежлива, точно отсчитывает стоимость бутылки, не, оставляя, как другие, в коробке полтинник. Платит фирма много больше того, что Татьяна получала как конструктор.
О здешней конверсии много пишут. В ее концепции: избежать безработицы, учесть интересы каждого работника; создано более 130 конверсионных программ, на реализацию которых выделено из бюджета области 30 миллиардов рублей. Но иногда происходит непонятное, как с предприятием Татьяны Н. Здесь могли бы наладить выпуск антенн, детских игрушек, поредевший коллектив хотел «акционироваться». Но директор, съездив в Москву, объявил, что тогда центр полностью прекращает финансирование. Искренен ли директор (зарплата директоров таких мифических предприятий остается приличной), зачем нужно сохранять статус-кво Москве, куда смотрит департамент по делам конверсии в Нижнем?.. Вопросы можно продолжать, а пока Татьяна и многие другие живут как живут. Плохо.
Новые бедные охотно делятся своими проблемами. Лет десять назад считалось неловким говорить о заработке, тем более низком: в некотором роде достаток — мерило человека. Теперь, только начав разговор «за жизнь», услышишь такое… Возможно, так люди пытаются психологически защититься, выместить досаду на то, как повернулась жизнь. А может, влияют бесконечные опросы — людям понравилось давать интервью?
Оказывается, при социализме «отлично жили, все имели», получая 80 рублей.
Впрочем, позицию эту разделяют не все. И Зинаида Яковлевна Касьянова Из поселка «Совхозный» Балахнинского района в том числе. Работали с мужем от зари до зари, чтобы поднять пятерых своих сыновей. Теперь двое — Вячеслав и Юра — фермеры. Главный — Слава, хотя учился меньше Юрия, три курса сельскохозяйственного. Юрий уже инженер, отвечает головой за технику в семейном хозяйстве.
Земельной реформе недавно была посвящена одна из передач Владимира Познера. Губернатору Нижнего пришлось отбиваться от оппонентов: ставилось в вину то, что как раз последний год составляло смысл жизни Касьяновых, лишало сна и отдыха. Таков удел реформаторов. Что касается противной стороны, говорит она всегда с позиций самых высоких. Дескать, земля — божий дар, как можно ее продавать? Русскому крестьянину чужды собственнические настроения, колхозы и совхозы — как раз для него. Зачем России фермеры? Все это нам навязывает хитроумный Запад, который спит и видит сделать страну сырьевым придатком. Помнится, Борис Немцов ответил запальчиво: