Я был абсолютно уверен, что приготовился ко всему, но меня ждал сюрприз. Когда он прыгнул, я вскрикнул и постарался защитить глаза.
Когти вонзились мне в голову, расцарапали лицо. Я попытался оторвать его от себя, но не смог. И тогда, движимый отчаянием, я с силой ударился головой о стену будочки.
Естественно, он предвидел это движение и успел вовремя соскочить, а я чуть не размозжил себе голову.
Я едва держался на ногах, отчаянно ругался и ощупывал свою бедную голову — некоторое время я был не в состоянии даже думать о преследовании врага.
Наконец, выпрямившись, я стер кровь со лба и щек и снова огляделся по сторонам. На этот раз мне удалось заметить едва уловимое движение. Он мчался к краю крыши, собираясь перебраться на низкую стенку…
Остановился. Оглянулся. Он дразнит меня? Я заметил, как блеснули его глаза.
— Ну тогда получай! — сказал я и бросился вперед.
Он повернулся и помчался вдоль стены. Мне показалось, что он двигается слишком быстро, чтобы успеть остановиться возле угла.
Так и получилось.
Я был уверен, что он не справится, но недооценил его способности.
Свет зажегся как раз в тот момент, когда он взлетел в воздух, и я смог наконец его рассмотреть — черный кот с простертыми передними лапами. Потом он пропал из виду, видимо, где-то приземлился.
Бросившись вперед, я увидел, что моему противнику удалось перепрыгнуть на соседнее с выставочным залом строящееся здание, он уже убегал по балке.
Я не остановился.
В прошлое свое посещение этой крыши я выбрал более легкий путь, но сейчас у меня не было времени, и я не мог себе позволить подобную роскошь. Я думаю, благодарить за это решение следует мой нахальный спинной мозг. Или винить.
Я автоматически оценил расстояние, максимально сконцентрировался и, оттолкнувшись в оптимальной точке, прыгнул — мне даже удалось перелететь через невысокий поребрик у края крыши.
Я с такой силой оттолкнулся от него, что отдача отозвалась в зубе мудрости. Левой рукой я ухватился за вертикальную балку, возле которой приземлился. Подтянувшись на руках, я забрался на балку и выпрямился, стараясь разглядеть своего противника.
Он направлялся к. той части платформы, где строители хранили свои вещи в бочках, накрытых парусиной. Я стремительно бросился ему наперерез вдоль балок.
Он заметил мое приближение и, взобравшись на кучу мусора, перескочил на ящик, с которого сумел перебраться на следующий этаж. Я ухватился за горизонтальную перекладину, раскачался, закинул ноги, нашел упор для левой ноги, перехватился руками и оказался наверху.
Поднимаясь на ноги, я заметил, что мой враг исчез у края платформы, выходящей на следующий этаж. Мне пришлось повторить свои действия.
Оказавшись на следующем этаже, я понял, что не вижу черного кота. Оставалось только сделать вывод, что он продолжал подниматься все выше и выше. Я последовал за ним.
Через три этажа я опять заметил его. Он остановился, чтобы посмотреть вниз. Свет, идущий снизу, снова попал ему в глаза.
Резкое движение!
Я уцепился за стропила одной рукой, а другую поднял вверх, чтобы защитить голову. Однако моя предосторожность оказалась излишней.
Грохот, скрежет и звон: целое ведро болтов или гаек, сброшенное сверху, пролетело мимо меня — звонкое эхо прокатилось по этажам.
Холодный ветер начал терзать мою одежду, когда я снова полез вверх. Бросив взгляд вниз, я разглядел на освещенной крыше соседнего дома несколько фигур с поднятыми головами. Вероятно, это были мои союзники, но помочь они ничем не могли.
К тому времени, когда я добрался до места, откуда свалилось ведро с железками, объект моего преследования находился двумя этажами выше. Теперь я все прекрасно видел, потому что на этих платформах почти ничего не лежало, мы попали в царство жестких прямых линий и холодных четких углов, таких же классических и лаконичных, как теоремы Эвклида.