— Что он не в запое, — буркнул Федоров. — А жаль, это я мог бы засвидетельствовать не кривя душой.
— Советник! — укоризненно пробормотал Изнов.
— Вы совершенно правы, — согласился Алас. — Его заболевание не должно быть связано с потерей сознания. Лучше всего, если это будет чисто механическая травма. Скажем, перелом руки.
— Я не совсем понимаю, — вскинулся Меркурий.
— Перелом залечивается достаточно долго, да и оставляет следы, которые с легкостью обнаружит любая медицинская экспертиза.
— Вне всякого сомнения, — подтвердил Алас. — Она их и обнаружит.
— Но у меня нет никакого перелома!
— О, этот недостаток устраняется мгновенно.
— Что вы хотите сказать?! — закричал Меркурий.
— Я вижу, вы все уже поняли. Конечно, это неприятно — сломать руку. Однако если на карту поставлено так много…
— Не согласен! — заявил Меркурий категорически. — Что же такое поставлено на карту, хотел бы я знать?
— Ваши жизни, только и всего.
— Я полагаю, — проговорил Изнов, — это не более чем метафора?
Алас усмехнулся.
— Вы делаете мне честь: по-вашему, я похож на поэта? Увы, мои способности лежат совсем в другой области. И когда я применяю какое-то выражение, я пользуюсь всегда лишь прямым, буквальным его смыслом. Так что можете не сомневаться: речь идет именно о ваших жизнях.
— Но почему?! Что мы такого сделали? Мы не успели еще как следует сойти на грунт этой планеты, встретиться с кем-либо, совершить хоть какой-то поступок. Что же может угрожать нашей жизни? Сами говорите: здесь царит закон…
— Могу еще раз подтвердить это: да, наш закон! Итак, на чем мы остановились? Ваш капитан со мной не согласен. Пусть, но вы в таком случае должны выдать другому лицу доверенность на право распоряжения вашей собственностью — в том числе и кораблем. Естественно, доверенность эта по причинам, о которых я уже упоминал, должна быть выдана не на нашей планете и до вашей посадки на нее. Галактическое время вашего старта автоматически фиксировалось галакт-хронометром корабля. Вот такой документ не вызвал бы ни малейших сомнений даже у самого придирчивого суда.
— А если бы такая доверенность у нас была? — вопросил Изнов.
— О, тогда все обстояло бы просто великолепно. Уважаемый владелец корабля перестал бы являться таковым в присутствии его доверенного лица. Это лицо совершило бы, пользуясь правами, зафиксированными в генеральной доверенности, акт дарения, и капитан корабля мог бы засвидетельствовать это деяние с кристально чистой совестью. Но у вас же нет такой доверенности?
— Она может возникнуть, — сказал Изнов.
— Вы хотите сказать, что найдете соответствующего нотариуса…
— Вовсе нет. Но это и не нужно. Незадолго до отлета мы находились в посольстве моей страны в Синерианской Империи. Территория посольства, как вам известно, является частью страны, которую оно представляет. Там действуют законы этой страны, и те права, которыми на корабле в рейсе наделен капитан, в посольстве принадлежат послу. То есть мне. И таким образом, я имею все основания заверить подобную доверенность своей подписью и посольской печатью. Она со мной.
— Чудесно! Просто чудесно! В гаком случае, приступим немедленно к составлению необходимых документов и их оформлению. Акт дарения может быть составлен на мое имя, а уж потом…
— Итак, мы добьемся того, что конфискацию корабля можно будет предотвратить или во всяком случае ощутимо отсрочить, не так ли? — не дал ему договорить Федоров.
— Совершенно верно, — с готовностью отозвался Алас.
— И если наши затруднения закончатся, мы сможем располагать им?
— Ну, собственно говоря… Корабль все равно придется продать: у вас ведь, насколько я могу судить, не очень много денег, а они вам понадобятся, весьма и весьма. Но я могу помочь вам найти добросовестного покупателя. Выступая в роли владельца, пусть фиктивного, я…
— А какие вы даете гарантии? — вставил невозмутимый Федоров.
Изнов почел вопрос о гарантиях бестактным и лишь поджал губы: