Да только все это было совершенно напрасно.
Выворотень успел сделать шаг в сторону, так что вибролуч пролетел мимо, и саданул в ответ из своего оружия.
Я выглянул из-за колонны, бросил взгляд на то, что осталось от Хармода, и сейчас же спрятался обратно.
Теперь это была только моя охота.
А выворотень уже приближался к центру зала. Он двигался все так же неторопливо, готовый в любую секунду пустить в ход оружие.
Еще немного… совсем немного… еще один шаг… Пора.
Я начал стрелять, едва выскочив из-за колонны, еще толком не прицелившись, рассчитывая, что выворотень метнется в сторону и неминуемо встретится хотя бы с одним из выпущенных мною огненных шаров… И ошибся. Он просто опустился на колено. Ни один из огненных шаров не попал в цель, а сам выворотень совершенно хладнокровно, первым же выстрелом отправил меня в безвременье…
Огненная бездна ревела мне в уши громоподобный похоронный марш, и бесконечность, словно огромная корова, облизывала меня шершавым, приносившим нестерпимую боль языком, с каждым мгновением уничтожая мое сознание, истребляя мою сущность, низвергая меня в пустоту до тех пор, пока от меня не осталось совсем ничего, пока я окончательно не исчез. Это было почти наслаждением — раствориться, исчезнуть, избавиться от осознания своего поражения…
…Поражения? Ну, это мы еще посмотрим!
Я плавал в пустоте безвременья. Конечно, из него вскоре придется вернуться. Значит, думать надо сейчас, потом на это времени не будет.
Прежде всего, ничего страшного не случилось. Я проиграл всего лишь первое ристалище. В следующий раз охотников будет значительно больше. Стало быть, мне придется состязаться в ловкости и реакции не только с выворотнем. С другой стороны, новые охотники пока не представляют, с кем им придется сражаться, а я уже знаю. Это мое преимущество, и его надо использовать. Как?
Тут время моего пребывания в безвременье окончилось, и меня выкинуло в Вальхаллу.
Новым ристалищем оказалась гранитная пещера.
Ее стены были украшены гребенками сталактитов, сталагмитов и потеками известняка. Кроме того, в стенах имелись ниши, которые буквально кишели гигантскими пауками, ядовитыми сороконожками и очень неприятными слизняками. Время от времени пещеру сотрясали подземные толчки и тогда весь этот «зоопарк» начинал суетиться, бестолково размахивая лапками и плюясь противными зелеными струйками.
Удостоверившись, что огненное копье в моих руках готово к бою, я осторожно двинулся к началу пещеры, туда, где она превращалась в большой зал. Выжидать я теперь не собирался. Нападение, и только нападение!
Судя по доносившейся со стороны зала пальбе, выворотень был уже там. Понятное дело, все, находившиеся на тот момент в пещере охотники/ а также злобные карлики бросились на него, и теперь выворотень отправлял их в безвременье буквально толпами.
Из ниши, мимо которой я проходил, высунулся было гигантский паук, но, отведав огненного копья, тут же спрятался обратно.
Преодолев большую часть пещеры, я вдруг заметил, что по ее противоположной стороне, под прикрытием сталактитов, кто-то крадется. Ну конечно, старый приятель Хармод!
— Привет, Танарис! — крикнул он.
Я кинул на него озабоченный взгляд. Счет пока был в мою пользу, и Хармод мог поддаться искушению сравнять его прямо сейчас. Занявшись друг другом, мы могли упустить выворотня.
— Привет! — крикнул я ему. — Я готов заключить временное перемирие. Идет?
— Хорошо, — немного подумав, ответил Хармод.
— Пусть будет так! Но учти, в тот миг, когда мы расправимся с выворотнем, оно закончится.
— Согласен!
Продолжая продвигаться каждый по своей стороне пещеры, мы свернули за угол. Перед нами возник главный зал. В центре его валялось множество пустых оболочек, оставшихся от нападавших на выворотня охотников.
А где же он сам?
Я бросил взгляд в сторону Хармода. Лицо у него было удивленное.
В следующую секунду выворотень, прятавшийся за ближайшей кучей пустых оболочек, вскочил и срезал нас одной очередью…
Я пытался подстрелить выворотня то в одиночку, то на пару с Хармодом, то в куче с другими охотниками и каждый раз неизбежно оказывался в безвременье. В конце концов это стало походить на некую карусель. Грозный Лес — безвременье, Гибельная Поляна — безвременье, Туманные Горы — опять безвременье.
Выворотень вышибал меня с ристалищ раз за разом, разгадывая все хитрости и ловушки, неизменно обгоняя в реакции. Хармоду приходилось еще хуже. Тот был менее осторожен и, похоже, большую часть охоты проводил в безвременье, выныривая из него только лишь для того, чтобы в очередной раз получить дырку в животе или груди.