Кейз махнул рукой, как бы отгоняя воспоминания.
— А что вам снилось, Кейз? — спросил Доктор и добавил поспешно-
— Если не возражаете, конечно, расскажите…
Он увидел, что Кейз нахмурился, сжал руки:
— Я расскажу, хотя припоминаю неясно, я ведь, понимаете, слишком долго и усердно старался забыть.
Он помолчал и продолжил:
— Вроде я висел на электрическом кабеле, один конец замкнут на мне, другой терялся где-то наверху в темноте. Вокруг меня вращались глаза. Не пары глаз, не одна пара, а… я забыл, как они были расположены. И я понял, что глаза носятся вокруг меня, а то, что держит второй конец — не знаю что — вертит кабель, а глаза следят, и тут раздался…
— Что? — вопрос прозвучал еле слышно.
— Смех, — прошептал Кейз, — хохот.
Он взглянул на Доктора.
— Я вам рассказывал, что перед самой аварией послышался устрашающий, какой-то дьявольский звук.
— Да, вы это упоминали.
— В этом звуке многое перемешалось. В момент аварии заскрежетали подшипники гидроустройств. Я это понял, когда корпус развалился, и заглянул в двигатель. И глазам своим не поверил. Не знаю, как описать. Представьте себе, что все подшипники — все до единого, понимаете? — на максимальной скорости вдруг превращаются в твердый слиток. Оси продырявили насквозь станины, дыры огромные, с рваными краями. Пока вращение сходило на нет, разламывались детали, стоял немыслимый скрежет. И Джэн отчаянно вопила, и я не отставал, и еще был слышен…
Доктор терпеливо ждал. Кейз наконец произнес:
— Еще слышался этот хохот. Что-то в нем было странное. Джэн тоже его слышала, и ей тоже он показался диким…
Он зажмурился и вздрогнул. Смех. Хохот. Кейзу этот смех показался каким-то неестественным. Впрочем, Кейз вообще-то не из смешливых.
— Нам хотелось есть. Я поднял Джэн, и она полезла в кабину. Пробоина оказалась высоко, самому бы мне не добраться. Джэн искала Что-нибудь съестное. Ничего. Спасательные лодки предназначены для выживания в космосе, а не для жизни на планете, куда тебя случайно занесло. В контейнеры питание поступало после соответствующей обработки пищевых элементов. Имевшиеся на борту элементы в пищу Не годились, так как обработать их мы не могли. Наверное, ни разу в Жизни до тех пор мы не испытывали чувства голода, и нам было весьма Не по себе.
Джэн где-то читала, что фрукты можно есть сырыми, и сказала мне об этом, и мы пошли от лодки к деревьям. Ступать по песку было Непривычно, однако приятно, а по земле и камням — больно.
Нас хлестали ветки, на некоторых были шипы, царапало кожу. Мы вышли на широкую отмель, а там оказалась целая рощица — какие-то растения, усыпанные маленькими красными плодами. Джэн сказала, что это ягоды. А еще мы набрели на деревья с большими плодами, в середине которых были маленькие твердые семена в форме полумесяца. Расколоть скорлупу мы не смогли и взяли несколько штук с собой, разбили их камнем на обломках корпуса. Оказалось очень вкусно, мы наелись досыта.
И заснули.
Они спали на песке, замерзли, и Джэн укрыла их куском обивки. Тепло их тел сохранялось под этим одеялом, больше они не мерзли. Это были для них новые ощущения — до того они ходили почти нагими, жили в специально созданной среде, спали в состоянии невесомости на малоощутимых поддерживающих конструкциях или специальном силовом поле.
— Назавтра мы пошли в другую сторону, к озеру. Джэн залезла в воду, вымылась с головы до ног и позвала меня, и я тоже вымылся. Ощущение было необычное, но приятное, и мы почувствовали себя значительно лучше. Прошли еще немного и на берегу озера увидели в воде скалы, на одной из скал висели гроздьями какие-то костистые штуки: Джэн их назвала «двустворками». Их было трудно отдирать от скалы, и стоило к ним прикоснуться, как они плотно смыкали створки. Но мы скоро наловчились отбивать их камнями, осторожно раскрывать. Проглотили по одной — нас чуть не стошнило, однако потом мы привыкли к их вкусу и уплетали с аппетитом.
Но пока мы там ходили, лодка начала разваливаться на куски.
Кейз посмотрел на Доктора, который терпеливо и бесстрастно слушал.
— Грохот был отчаянный, куски обшивки словно срезало. Мы подбежали и увидели, что лодка распласталась. Ее втягивало, будто засасывало в мягкую глину, а лежала-то она на плотном и твердом песке! И тем не менее лодку засасывало, она вся разваливалась. Я рассказываю вам то, что видел, что запомнил, — добавил Кейз словно в свою защиту.
Доктор кивнул и сделал Кейзу знак продолжать.
Синий по-прежнему молчал, и Кейз стал рассказывать дальше:
— Носовая и хвостовая части были расплющены и поглощены песком. По корпусу прошли три новые трещины. Тут я и увидел гидроподшипники, помните, я вам говорил про них. Я глядел на лодку — ее словно какой-то гигант схватил за оба конца и переломил о колено. Плавник лежал на земле, сквозь дыры я пытался рассмотреть, что внутри, а потом полез туда. Джэн подняла крик, но я все равно полез. Там действительно творилось что-то невообразимое, хуже не придумаешь. Пульт не работал, действовал только сигнал: «Покинуть лодку!», и светились индикаторы спасательных капсул — четыре капсулы из шести были готовы к старту, а две вышли из строя. Я нажал на индикатор, и одна из капсул вырвалась из-под обломков, пронеслась над пляжем, врезалась в землю на опушке леса, взорвалась, деревья загорелись. Джэн еле пришла в себя от ужаса. Я попытался отключить сигнальное устройство, но система контроля не действовала, тогда я полез наружу, и тут в меня вцепилась Джэн, она боялась, что я там внутри застрял. Я отшвырнул ее (наверное, от этого она пришла в себя и перестала паниковать), вылез и обежал вокруг корпуса. Все стартовые люки были отдраены, два из них почти скрылись в земле. Я заполз в третий, откуда как раз перед этим стартовала капсула, он даже не успел остыть. Джэн снова на меня напустилась, но я уже не обращал внимания; подполз к проводам соединения с центральным пультом, оборвал их, потом опять ползком к бустеру запуска, ухватился изо всех сил за костыли. Вытащил; капсула поползла по рельсам и упала на песок. Я забрался в отсек и разыскал провода соединения номера третьего, сразу управился с механизмом пуска; капсула доползла до отверстия люка, но здесь встала — на песок не сползла, а зарылась в него носом. Из-за этого я не мог высвободить четвертую. Пятая и шестая, как показывал пульт, были неуправляемы. Впрочем, это уже не имело значения, они ушли под землю.
Листы обшивки корпуса лопались с невероятным скрежетом, трудно даже объяснить, что происходило, казалось, скрежещет у тебя в голове. Лодка осела; не знаю, как я выбрался — я как-то очутился на песке у отверстия люка третьей капсулы и тут увидел, что Джэн с отчаянными воплями лезет в номер первый. Я обхватил ее вокруг бедер и выволок наружу. Тут она завопила еще громче, но, по счастью, увидела, кто ее тащит — она думала, что я застрял внутри и Кинулась выручать меня. Джэн молодчина. Она…
— А потом?
— Капсула номер два была в порядке и готова к запуску; третья наполовину застряла. Я увидел, что если лодку затянет еще глубже, то третья уйдет вместе с ней. Я вцепился в нее, начал дергать, тянуть на себя. Джэн мгновенно сообразила, что нужно делать, и бросилась на Помощь. Мы высвободили капсулу, повалились на песок, с трудом Переводя дыхание, почти без сил… Но тут, это трудно объяснить, лодка… Лодку вспучило, иначе не скажешь, потом распластало, словно ее расплющила и стала запихивать под землю гигантская ладонь.
Треск, скрежет, какие-то детали летели по сторонам, со свистом рассекая воздух. Мы спаслись, но были охвачены непреодолимым ужасом. По-моему, мы стремглав помчались прочь, подгоняемые диким грохотом, металл корежило, он гремел, дребезжал и еще…еще…
Синий внимательно слушал.
— И еще этот хохот, — прошептал Кейз.