И тотчас же один из настенных сенсоров взорвался, взметнулись веером искры.
— Теперь компьютер в моей власти, — захохотал Штендт. — Рекомендую не включать никаких электромагнитных устройств.
— Оружие — продукция твоего модулятора, — констатировала Мэри, озарив мрак короткой вспышкой голоса.
Дрин содрогнулся. Он-то никогда и не воспринимал художественную технику всерьез, она представлялась ему чересчур заурядной. И на тебе — не распознал в мультимедийном писателе ушлого конструктора, вышедшего далеко за рамки Конвенции. Впрочем, мысленно оглядываясь в прошлое, Дрин понимал, что Штендт не мог не быть тем, кем оказался. Нужен лишь крохотный шажок, чтобы заставить свою систему делать оружие или даже разумных «жучков»-микророботов. Утешает лишь то, что одолев Штендта, прибрать Тэта к рукам уже не проблема. Но Штендт держится как победитель, а не как побежденный. Дрин уже начал опасаться, что стали сбываться худшие опасения.
В наступившей тишине послышался вой ветра за стенами купола недостаточно громкий, чтобы осветить помещение. Затем что-то свистнуло, и зал внезапно озарился мимолетной вспышкой звука. На полу перед возвышением оказалась разбитая потолочная плита, по счастью, никого не задевшая.
— Рекомендую оставаться на своих местах! Я могу обрушить сотню тонн на любого из присутствующих.
Вспышка звука показала, что Гоникли медленно подкрадывается к Штендту. Дрин понял: тот убьет ее не задумываясь. И тогда погибнут обе — и Гоникли, и Водил.
— Никому не двигаться! — рявкнул Дрин. — Он не собирается убивать нас, иначе давно бы это сделал. Не провоцируйте его.
Шум угас. Звук голоса показал, что Гоникли застыла на месте.
Дрин обернул глаз к Штендту.
— И чего же ты хочешь?
— Хороший вопрос, советник! Рекомендую сию же секунду отдать мне все регистрирующие модули изысканий, проделанных Гоникли и Би Тан. Видите ли, ваш главный компьютер у меня. Кроме того, я управляю куполом и комплексом в целом.
Дрин поднял глаз к потолку. Громадные плиты со скрежетом стронулись с мест, заерзали, подчиняясь воле Гормана Штендта. Теперь и вера Дрина в наследие собственной культуры подверглась критическому пересмотру. Наверное, Догласка'иб решил пропустить предупреждения Дрина мимо ушей. Разум Длинного уже не тот, что прежде. Или просто контрабандные микросхемы и компьютерные вирусы этого человека в самом деле успешно перехватили управление, несмотря на все усилия Длинного?
Дрин приподнялся.
— Ты не сможешь уничтожить все улики, даже убив нас, — сказал он, не испытывая уверенности в собственных словах. — В Тримус-сити хранятся копии наших файлов, а также файлов Би Тан и Гоникли.
— Тогда доставай свой интерком и распорядись, чтобы их стерли, советник-командор контролеров, — Штендт хохотнул. — Я смогу проверить это отсюда, а ваши системы чересчур глупы, чтобы провести меня. Улики? Мы выше этого. Просто я не хочу, чтобы другому однажды взбрело в голову проделать то же самое. Что касается убийства — к чему уничтожать тех, кем я могу править?
Все единодушно охнули.
— Подобными угрозами ты напросишься на промывку мозгов, — подал голос Ричард Мун. — Сдавайся, Горман. Спасайся, пока не поздно.
«Он зашел слишком далеко, — мысленно возразил Дрин. — Чрезвычайно далеко, и промывки мозгов ему не избежать».
Учуяв ярость. Дрин повернул глаз к Борраджил'ибу, и прошептал:
— Потерпи, братец. Еще не время.
Догласка'иба приоткрыл клюв ровно настолько, чтобы стала видна рука, и подал знак: мол, все в порядке. Как?! Неужели Длинный до сих пор не постиг случившегося?!
— Пути назад уже нет. — Из голоса Штендта исчезли напряженные нотки, пропал и надрыв, человеческий аналог запаха вызова. Штендт словно взвалил на себя бремя узурпированной власти. Помолчав, он продолжал: — Я сдамся, когда мне это наскучит. Если кто-нибудь из вас хоть чему-нибудь научился, то знает, что мы, люди, продвигались вперед благодаря деяниям великих личностей. Людей, обладавших целостным, холистическим видением надлежащего порядка вещей и способных воспользоваться моментом. Итак, тридцативековому застою Тримуса пришел конец. Его жителям — или хотя бы людскому населению — будет позволено беспрепятственно устремиться навстречу природному предназначению, избавившись от оков Конвенции. Мне не ведомо, почему провидение остановило свой выбор на мне. Но я достиг совершенства в создании фиктивных миров, а теперь сотворю настоящий. Вам только-то и надо уяснить себе, что теперь парадом командую я. Сначала здесь, а со временем и на всем Тримусе.