«В восьмом месяце, во второй год Дария, было слово Господне к Захарии, сыну Варахиину, сыну Аддову, пророку: прогневался Господь на отцов наших великим гневом, и ты скажи им…» — так начинается Книга пророка Захарии.
«И было слово Господне через Аггея пророка…»
«И было слово Господне к Ионе, сыну Амафиину…»
Для контактеров же наш Господь — один из многих в толпе тех небожителей, чьи команды они на земле выполняют.
«Вот уже несколько лет я на подключке. Не знаю, за какие заслуги выбрана, за какие отличия награждена, за какие приметы выделена, но хорошо сознаю всю ту ответственность, долг и необычное повеление. Мне предложили — и я согласилась, затем вменили в обязанность — я осилила, потом увлекли — и я преуспела. Появилось желание вытряхнуть на поверхность тайны мироздания, приоткрыть прошлое, настоящее и будущее», — признается контактер Валентина, и, невольница, «вытряхивает на поверхность» все, что узнала… Залы кинотеатров собирают тысячи людей. Их не удовлетворяет никакая наука — они хотят узнать что-то главное, чтобы понять себя. Их интеллект ненасытен. Одна лишь только магия и, так сказать, домашняя космогония еще способны открыть глаза на темные места мироздания: как идет жизнь и куда она идет? Образованные дамы не хотят жить по-земному, это скучно, их влечет Антимир. Чтобы стать родной дочерью Антимира, нужно очиститься от шлаков! Оставьте Ньютона с его «же равно»! Нет никакого притяжения — нужны клистиры! Свобода от шлаков возвышает. Все приобретает особый смысл, если человек осознает, что он не отсюда. Мужчины без ума от избранных женщин. Не будучи Божественными Гермафродитами, они тянутся к противоположному «полюсу» и, недалекие, не понимают, что это не они тянутся, а их притягивают. Если мужчину никто не соблазняет, разве он что-нибудь сможет?..
Ведьма знает еще и не такие штучки.
В мечтах надежды молодой,
В восторге пылкого желанья,
Творю поспешно заклинанья,
Зову духов — и в тьме лесной
Стрела промчалась громовая,
Волшебный вихорь поднял вой,
Земля вздрогнула под ногой…
И вдруг сидит передо мной
Старушка дряхлая, седая,
Глазами впалыми сверкая,
С горбом, с трясучей головой.
Печальной ветхости картина.
Ах, витязь, то была Наина!..
Гарри Тертлдав
ЗВЕРСКАЯ СКУКА
Послушай, о принц, о чем повествует древняя хроника:
Галера «Расточительная», подгоняемая свежим западный бризом, входила в порт Заморазамарию. На ее корме, стискивая ручищей штурвал, стоял троянец Кондом. Другая его рука сжимала мех с вином. Шести с лишком футов ростом, он был бы еще выше, коли завистливые боги наделили бы его и лбом. Лишь короткий кожаный килт прикрывал от солнца его бронзовую кожу и бугрящиеся мускулы, дубленую шкуру усеивали шрамы от многочисленных ран. Как ни печально, но в появлении многих из них был виноват он сам.
Волна, неожиданно качнувшая палубу, отклонила подносившую мех руку троянца. Вино выплеснулось на лицо и потекло по впалым щекам. Изрыгнув проклятье, Кондом наклонился за тряпкой… и таран на носу галеры врубился в борт купеческого корабля, пришвартованного в заморазамарианской гавани.
Чтобы оценить ситуацию, Кондому хватило одного взгляда осоловелых глаз.
— Весла назад! — взревел он. Таран высвободился, и купец, в борту которого открылась шестифутовая дыра, начал быстро тонуть. Его экипаж засуетился, словно блохи на тонущей собаке. Истошно вопя и проклиная заморского идиота, моряки принялись прыгать за борт.
— Что тут стряслось? — пискляво крикнул капитан Минс[8], выходя из своей каюты. — Ну как можно спать в таком бардаке? Подумать только, меня вышвырнуло из гамака, и я порвал новые кюлоты. — Он с сожалением потеребил розовый шелк, и тут его внимание привлекли вопли моряков с тонущего корабля. — Ах, Кондом, какой ты неуклюжий! — воскликнул капитан, нежно пошлепывая мускулистые ягодицы варвара.
— Если ты сделаешь это еще раз, капитан, я сломаю тебе руку.
— Ты же знаешь, я не переношу грубого обращения. Давай лучше посмотрим, можем ли мы помочь этим бедняжкам, ладно?
Пока Минс собачился с промокшими до нитки и разъяренными купцами, экипаж его галеры, включая Кондома, с ревом бросился на штурм кабаков и борделей в припортовых трущобах. Очень скоро троянец безнадежно заблудился в кривых переулках Заморазамарии и решил положиться на свои прирожденные варварские инстинкты. Перехватив первого подвернувшегося прохожего, он стиснул сзади его шею согнутой рукой и прорычал:
8
Почти все имена в этом рассказе имеют подтекст, ясный для англо-язычного читателя, но, к сожалению, практически не переводимый однозначно. Так, mince означает и «фарш», и «жеманное поведение», и «сучить ногами». Ну а фамилии Кондом понятна без перевода. Большинство имен оставлено в английском звучании, но снабжено пояснениями.
(Здесь и далее прим. переводчика).