— Как жаль, что столь выдающийся тупица, как этот Кондом-троянец, должен умереть, но ничего не поделаешь — я прочитал по гуано тысячи скворцов, что он единственный из всех ныне живущих людей, кто может помешать моим замыслам.
Глот злобно хихикнул и проскрипел:
— Могу ли я помочь, хозяин? Желает ли хозяин, чтобы бедный уродец Глот ему помог?
— Верно, можешь, мой добрый Глот. И я знаю, как. — Колдун пересек комнату и подошел в столу, на котором проводил большую часть своих дьявольских экспериментов. Его деревянную поверхность усеивали глаза тритонов, жабьи лапки, крылья, шкурки и скелеты летучих мышей, и прочая экзотика. Чародей вручил ему чашу, наполненную рыхлой лиловой массой. — Вот оно, Глот!
— «Оно», хозяин?
— Да, оно. В своих кривых лапах ты держишь погибель для Кондома-троянца!
— По мне, так это обычный сливовый пудинг, ваше злодейство.
— Ошибаешься, добрый Глот — ничего подобного. Ты видишь перед собой шедевр творческой магии: первый в мире взрывающийся сливовый пудинг!
Глот моргнул и нервно проглотил слюну.
— Взрывающийся сливовый пудинг? А он сработает, хозяин?
— Неужели ты сомневаешься в моем мастерстве, жалкий червь в померанце жизни? Конечно, сработает. Он меня никогда еще не подводил.
— Но, хозяин, ты же сам сказал, что это первый в мире…
— Неважно, что я сказал, болван. Пора подготовить тебе жеребца.
Гибкие перепончатые пальцы Слот-Амока зашевелились, выполняя хитроумные пассы заклинания, ведомого лишь ему одному. Глот сжался, ужаснувшись тем зловещим силам, которые великий колдун столь небрежно вызывал. Заклубилось облачко дыма, завоняло тунцом, и на каменный пол шлепнулась тридцатифутовая летучая рыба.
Глот сглотнул.
— Хозяин, ты уверен…
— Быстрее, дурак! — гаркнул Слот-Амок, снова швыряя миску со смертоносным пудингом на вспотевшие ладони своего друга. — Дареной рыбе в хлебало не смотрят. Залезай на нее, пока она не сдохла, и лети в «Похотливую вдову».
Кондом продолжал накачивался пивом, когда в таверну скользнул Глот с перекошенным от испуга лицом. Летучая рыба, уже издыхающая, осталась на улице. Кондом поднял на него осоловелые глаза.
— Эй, — сказал он, — а у тебя знакомая рожа. Ты, случаем, не друг?
— Он самый.
— Тогда выпей пива.
Пока троянец допивал очередную кружку, Глот затолкал смертоносную ношу ему под стул, потом быстро осушил свою посудину и тут же шмыгнул на улицу. Но там его поджидал жестокий удар судьбы — летучую рыбину уже покрыл шевелящийся ковер изголодавшихся портовых котов. Отчаянно вскрикнув, он рванул по улице, возвращаясь в логово Слот-Амока.
Вскоре после его бегства Кондом обнаружил миску с пудингом.
— Чтоб меня разорвало! — воскликнул он. — Наверное, сами боги послали мне этот подарок!
И тут же, безо всякой задней мысли (и даже без передней), он залпом выпил всю миску. Удовлетворенно выдохнув, он откинулся на спинку и уже поднес к губам следующую кружку с пивом, но тут зловещий замысел Слот-Амока сработал. Сливовый пудинг взорвался.
За время плавания на «Расточительной» Кондом приобрел железный желудок (если точнее, то выиграл его в кости). Именно он и спас троянца. Ему предстояло размазаться по стенам «Похотливой вдовы», но кончилось все тем, что его внутренности содрогнулись с чудовищной силой.
Сотрясаясь всем телом, Кондом с трудом встал и открыл рот, чтобы глотнуть воздуха, но вместо этого рыгнул. По городу разнесся мощный рев. С неба посыпались оглушенные птицы. А Кондом, избавившись от неприятных ощущений, ударил себя в грудь, уселся и высосал еще кружку пива.
Все это Слот-Амок увидел в магическом котле с супом. Завопив от ярости, колдун принялся носиться по комнате, сдирая со лба бородавки и швыряя их на пол. Магический котел извергнул свое содержимое, заляпав горохом его любимый халат.
— Ну, ладно, — проскрипел он, снова вглядываясь в остатки бурлящего супа. — Клянусь ушной серой Хайрама, бога обитателей луж, Кондом от меня не уйдет!
Троянец еще приходил в себя после могучей отрыжки, когда рядом с ним присела таинственная незнакомка, чью фигуру и лицо скрывали темный плащ с капюшоном. Поддавшись прирожденной подозрительности варвара, Кондом прорычал:
— Слушай, нет ли у тебя еще миски сливового пудинга вроде того, что недавно приносил тот уродец? Крепкая оказалась штуковина!
— О сливовом пудинге мне ничего не ведомо, добрый господин, — услышал он в ответ тихий и серьезный голос незнакомки. — Я ищу могучего воина по имени Кондом-троянец. Знаешь ли ты этого человека?