Однако с Лазарчука и Успенского спрос особый.
Гений — это не намерение, гений — это результат. Мало взять героем произведения знаменитого поэта «Серебряного века», не расстрелянного, оказывается, Петроградской ЧК, а за мощные деньги выкупленного у нее некоей таинственной организацией, поэта, который обрел бессмертие и на протяжении уже восьмидесяти лет борется со злом, надвигающимся на человечество. Мало запустить на орбиты вокруг него Маяковского, Ахматову, Булгакова, Якова Брюса (сподвижника Петра I), рейхсфюрера Гиммлера, таинственного фон Зеботтендорфа, Марлен Дитрих, Агату Кристи, Каббалу, общество Туле и прочее. Мало прогарцевать от Иерусалима до Антарктиды, где в секретных убежищах прячутся жаждущие реванша нацисты, — завернув по пути на Мадагаскар, в Соединенные Штаты и демократическую Россию. Мало процитировать Лао Цзы, Плутарха, Василия Аксенова, Джеймса Бонда, Конана Киммерийского и прочих мудрецов. Потому что рано или поздно возникнет убийственный в своей простоте вопрос: зачем все это? А затем, объясняют авторы, чтобы победить неких ящеров, стремящихся сожрать человечество. Хохма? Для хохмы шестисот страниц многовато. Да и ящеры, оказывается, давно протухли и реальной угрозы не представляют. Стоило огород городить?
Это не экзистенциальное зло, художественно персонифицированное в гротеске, и не карнавал, являющийся, в интерпретации Бахтина, изнанкой трагедии, не арлекинада призраков-масок, вытанцовывающих судьбу в театре Вселенной. Это то, хуже чего, по-моему, быть не может, — это просто фантастика. В романе отсутствует смысл: откровение, вносимое автором в мир, им создаваемый. Тухлые ящеры на откровение явно не тянут. И потому исторический хоровод оборачивается бессмысленным топтанием по векам и странам, плясками на могиле поэта, кстати сказать, действительно расстрелянного большевиками. Еще можно было бы понять призвание Великой Тени на Армагеддон — метафорический или реальный, но тревожить прах, рассеянный в красной тьме, чтобы поэт, как зомби, в угоду любителям острого сюжета шмалял бы из пистоля по недодинозавренным аксолотлям? — как хотите, в этом что-то не то. Авторам «Посмотри в глаза чудовищ» нечего сказать. Форма романа больше его содержания, язык богаче сюжета, «эпопейное» повествование лишь драпирует карликовую идею. Это извержение вулкана без магмы. Симфонический оркестр на четыреста человек, играющий польку-бабочку. У благополучно забытого ныне патриарха советской фантастики один из романов носил символическое название «Клокочущая пустота». Не стоит ли завести приз его имени?
Мне понятно желание авторов написать коммерческое произведение. Рынок есть рынок, и писатель вынужден подчиняться его законам. Однако законы эти автор устанавливает себе сам. Не имеет смысла, свистя изо всех сил, бежать за ушедшим поездом. Это не наш поезд, и он везет не туда. Станция «Большой гонорар» — не по той ветке. К рынку мы уже опоздали, и — это лучшее, что мы могли сделать. Потому что рынок — это рынок, а литература — это литература.
Андрей Столяров
Personalia
Один из ярких представителей нового поколения американской фантастики — причем, какой угодно: «твердой» НФ, «ужасной», «высоколитературной», а также фэнтези, мистификаций, «паропанка» и прочее. Джеймс Блэйлок одинаково уверенно чувствует себя на всех сопредельных территориях Страны Фантазии. Тому свидетельством хотя бы две высшие — и уж куда как полярные! — награды, полученные им в 1986 году: Премия имени Филипа К. Дика и Всемирная премия фэнтези…
Блэйлок — типичный «калифорнийский фрукт». Он родился в 1950 году в пригороде Лос-Анджелеса Лонг-Биче, окончил Калифорнийский университет в Фуллертоне, после чего где только и кем только ни работал: продавал «собачье питание», строил дома, преподавал язык и литературу в колледже. Был другом Филипа Дика. В фантастике Блэйлок дебютировал рассказом «Красная планета» (1977) и к 1995 году был автором дюжины книг. Среди его самых известных романов — «Гомункулус» (1986), «Страна грез» (1987), «Бумажный стаканчик Грааля» (1991), «Машина лорда Кельвина» (1992). Вместе с Тимом Пауэрсом Блэйлок считается одним из признанных лидеров «паропанка».
Биография писателя и его творческий путь достаточно подробно изложены в литературном очерке, опубликованном в этом номере. А сейчас предоставим слово самому автору.