Через сотню ярдов пол снова прогнулся вниз. От луж, бетона и грязи поднимался отвратительный запах — шагать по этой мерзости ногами, обутыми лишь в легкие сандалии, совсем не хотелось.
Беглец уже начал жалеть о своем опрометчивом поступке. Как он теперь покажется в деревне? Как посмотрит в глаза людям? Кисе? Рейнольду? Кузнецу придется замаливать свою вину починкой корыт и сломанных в гневе прилавков.
Он остановился и прислушался. Где-то впереди шумел водопад. Грохот воды заглушал остальные звуки, но все-таки до Джошуа долетали обрывки какого-то спора. Мужские голоса звучали на высокой ноте. Звуки приближались.
Джошуа отошел от центра туннеля и спрятался за большущей трубой.
Кто-то уверенно бежал по туннелю, размахивая руками, чтобы сохранить равновесие. Незнакомца преследовала четверка — Джошуа заметил, как в руках их сверкнули ножи. Бегущий промчался мимо Джошуа, заметил его, споткнулся и рухнул прямо в черную грязь. Джошуа оттолкнулся от трубы и поднялся на ноги, собравшись сбежать. Неожиданно рука, которой он держался за стену, ощутила дрожь. Земля и камни посыпались на кузнеца, сбили с ног. В отдалении послышались вопли и тут же смолкли. Джошуа задыхался от пыли и отчаянно размахивал руками, пытаясь выбраться наверх.
Свет погас. Осталось только зеленоватое болотное свечение. Над призрачным прудом скользнула тень. Джошуа напрягся, ожидая нападения.
— Кто? — спросила тень. — Давай сказай. Больно не буде.
Казалось, голос принадлежал парню лет восемнадцати или девятнадцати. Он говорил на каком-то диалекте английского. Это был не тот язык, который Джошуа выучил во время визита в эксполис Винстон, однако он кое-что понимал. Джошуа подумал, что это тот искаженный английский, на котором изъясняются Преследователи, но в эксполисе Ибриим они никогда не появлялись. Вероятно, они идут по пятам за городом…
— Я бегу, как и ты, — ответил Джошуа на винстонском диалекте.
— Тут я, — ответила тень. — В задницу меня пнул, вот что. Как мене научали, так и гаврю. Кто звать?
— Что?
— Кто имя? Ты.
— Джошуа.
— Джешу-а. Иберим.
— Да, эксполис Ибриим.
— Так нет далеко. Подымайся. Отвести тебя взад.
— Нет, я не заблудился. Я убегаю.
— Не надоть остаться. Жуки кусаться сильно, тебя больше, чем они меня.
Джошуа медленно стер пыль со штанов своими мощными руками. Земля и камешки посыпались вниз — туда, где были похоронены четверо парней из погони.
— Медленный, — заявил парень. — Медленный, нет? Мозги болят?
— Подошел поближе. — Я понял. Ты медленный.
— Нет, просто устал, — сказал Джошуа. — Как отсюда выбраться?
— Вот там, потом туда. Видеть?
— Почти ничего не вижу, — ответил Джошуа. — Тут слишком темно.
Юноша снова подошел к нему и положил прохладную влажную ладонь на плечо Джошуа.
— Большой, ты. Узко, не влезешь. — Рука сжала мышцу.
Потом тень отступила. Глаза Джошуа начали привыкать к темноте, и он сумел разглядеть, что юноша очень худ.
— Как тебя зовут?
— Не значимо. Идить за мной, сейчас.
Юноша повел Джошуа к холму из обломков и начал его осматривать в поисках прохода.
— Пусь. Етот дорог.
Джошуа вскарабкался вверх по куче хлама и протиснулся в дыру, задев спиной керамический потолок. Другая половина туннеля была совсем темной. Юноша негромко выругался.
— Весь труба, — сказал он. — Сторожко ходить теперя.
Лужи на полу люминесцировали, свет шел от личинок насекомых. Некоторые достигали фута в длину, другие были совсем маленькими и сгрудились в бликах тусклого света. Постоянно слышались неприятные хлюпающие звуки, шелест щупалец и щелканье клешней. От отвращения Джошуа передернуло.
— Ш — ш-ш, — предупредил его спутник. — Неболок тута, юг идить, про звук.
Джошуа ничего не понял, но постарался шагать еще осторожнее. Земля и осколки облицовочных плиток падали в воду, хитиновый хор жаловался.
— Двиря тута, — сказал юноша, взяв Джошуа за руку и положил ее на металлический рычаг. — Открыть, потом идить. Понил?