— Чего от нас ждут? Решения, как остановить процесс? Достаточно ли просто сделать так, чтобы перестали появляться новые жертвы? Создать лекарство, смонтировать особый экран… Я пока не утверждаю, что это осуществимо, а только прошу обозначить направление. Или задача в том, чтобы каким-то образом разрушить телестасис и вернуть всех несчастных в наш мир? А может, довольно будет, если мы научимся растить новое поколение людей, застрахованных от этой напасти? Найдем метод, как ликвидировать реакцию Кейли-Стимпсона? Будьте добры, сориентируйте нас!
— Ликвидировать реакцию Кейли-Стимпсона? — Риан был ошеломлен. Названное явление представляло собой краеугольный камень телепатии: дети, формирующиеся в одной среде со взрослыми телепатами, приобретали телепатические способности в подростковом возрасте или в юности. Телепатия стала достоянием человечества внезапно, по чистой случайности. У двух людей пробудились дремавшие доселе способности; пользуясь ими, они повлияли на находившихся рядом с ними детей. Благодаря реакции Кейли-Стимпсона дети, став взрослыми, ощутили в себе те же возможности. Хватило полувека, чтобы выросло целое поколение телепатов: реакция Кейли-Стимпсона не знала преград.
Только теперь дети становились первыми жертвами телестасиса…
— Да… — проговорил Риан. — Можно было бы пойти и на это. Лучше так, чем допустить, чтобы все… ушли в телестасис.
Кричевский подался вперед. Это был гигант с черной бородой и угрюмым выражением лица. Вынув изо рта сигарету, он откашлялся.
— Проблема очень проста, — пробасил он. — Реакцию Кейли-Стимпсона нельзя остановить, даже если отправить детей на Луну или на Марс. Мы провели соответствующие эксперименты. Работы Чебышева и его коллег говорят сами за себя. Что касается самой телепатии, Новиков испробовал различные способы ее экранирования — все тщетно. Мы даже не знаем природы телепатии и не способны от нее защититься. Против реакции Кейли-Стимпсона мы бессильны. Следовательно, от телестасиса тоже не уберечься. Тут никакой экран не поможет! — Бородач ударил по столу кулаком, раздавив свою сигарету. Этот рак, именуемый телестасисом, не остановить, поэтому в нашем распоряжении остается одно-единственное средство. — Он вызывающе обвел глазами слушателей.
— Какое же, позвольте полюбопытствовать? — спросил Ямагата.
— Телестасис — рак нашего времени! — рявкнул Кричевский, прожигая японца взглядом. — Он представляет собой неконтролируемый, то есть злокачественный рост клеток-убийц в общественном организме.
Кричевский мрачно опустил глаза и произнес:
— Если ты хирург, изволь жертвовать частью ради целого. Необходимо проявить жестокость к отдельной клетке ради жизни всего организма. Мы обязаны уподобиться хирургам, иначе сгинет все человечество.
Смысл предложения Кричевского дошел до присутствующих не сразу. Когда Стэн понял, что русский предлагает убить всех, угодивших в телестасис, он пришел в ужас. Ведь это же люди! Да, для остального человечества их души мертвы, их индивидуальности перестали существовать. Но истребить людей, заявляя, что их уничтожение — средство спасения остальных, значило вообще отказать им в человеческой сущности!
Он огляделся, желая понять реакцию остальных. Все молчали. Некоторые сохранили невозмутимость, на лицах других застыл ужас. Иные прятали глаза.
Уайкофф осторожно пустил в ход свое чутье, намереваясь разобраться в их отношении получше. Однако контакт не состоялся: все присутствующие были настороже, охраняли свое сознание от вторжения. Одно это говорило в пользу того, что план Кричевского не так уж неприемлем для них. Чувство отвращения пробило бы защитные экраны. Видимо, многие еще до того, как Кричевский взял слово, приготовились к чему-то в этом роде. Сейчас они выжидали.
— С вашего позволения, — снова подал голос Ямагата, — я учитывал и такую возможность. Если другого пути не отыщется, придется пойти этим. Но сначала надо разобраться, действительно ли отсутствуют иные решения. Разве не для того нас здесь собрали, мистер Риан?
Стэнли перевел взгляд на председательствующего. Риан посерел, его пальцы, сжавшие зажигалку, мелко тряслись.
— Мы не убийцы! — выкрикнул он. — Должна существовать альтернатива! — Он нервно затушил в пепельнице только что зажженную сигарету.
Ренуа, француз-антрополог, попросил слова.
— Да, господа, необходимо найти иное средство. — Его лицо заострилось, рот кривился, руки отчаянно жестикулировали. — Возможно, мощные седативы? А что, если усыпить их на время? Быть может, пробуждение выведет их из комы?