— Или хитрый и опасный, — поправил его Рабба. — Пойдем-ка с нами, — сказал он Малагиросу. — Тебя кое-кто дожидается. — Он весело подмигнул.
Афония пошевелилась во сне и стала сползать вниз по ступенькам. Она очнулась от собственного крика. Дальнейшее падение было без труда предотвращено, но у нее долго не унималось сердцебиение. Потом она выпрямилась и поморщилась — так сильно затекли ноги.
«Я слишком долго спала, — подумала она с тревогой. — Мне следовало быть более прилежной ученицей». Она трижды в неделю посещала женский спортивный зал. Но беготня до изнеможения была скучным занятием по сравнению с настоящей учебой.
Не имея иного выбора, Афония продолжила спуск. В конце концов она добралась до конца лестницы. Дальше шел узкий проход, резко сворачивавший в сторону в десяти шагах от места, где стояла Афония. Здесь пахло плесенью, землей и селитрой, пятнами покрывавшей стены. То были свежие заплаты, нанесенные на древнюю основу.
Вздохнув, она двинулась по извилистому проходу, готовая пустить в ход свои колдовские способности, чтобы не угодить в ловушку. Считанные мгновения — и она остановилась, широко раскрыв глаза.
Афония обладала острым чувством времени. Сейчас она с удивлением сообразила, что близится полдень. Как такое могло произойти? Неужели она так долго спала? Впрочем, боль в ногах подтверждала сигналы, посылаемые инстинктами. Афония сощурила глаза. Бертрос утверждал, что подвал представляет собой второй подземный этаж. Она же прошла по лестнице не одну милю, прежде чем достигла дна…
Женщина обреченно вздохнула. Получалось, что она все же стала жертвой колдовства и погрузилась в забытье, стоя на одном месте и перебирая ногами, словно шла, бежала или спускалась вниз по лестнице.
Она поняла, что колдовство настигло ее, когда она перепрыгивала через дыру в лестнице. В тот момент ее мозг был слишком занят сопоставлением разных возможностей, поэтому она и стала легкой добычей. Рассеиванию колдовских чар способствовал сон.
Ее догадка резко усложнила ситуацию. Она бы предпочла спрятаться и переждать дневное время, когда другие люди бодрствуют, чтобы к ночи возобновить поиски, завладеть Глазами и убраться подобру-поздорову.
Однако в глубине души она не сомневалась, что Малагирос уже побывал здесь, украл Глаза и скрылся. Ей он предоставил привилегию быть пойманной при обнаружении пропажи.
«Как я его ненавижу!» — утомленно подумала она, нехотя продолжив путь.
Изгибы коридора продолжались недолго; вскоре она увидела приоткрытую дверь, из-под которой просачивался свет; из-за двери доносились голоса и смех. Она подобралась ближе и заглянула внутрь.
Мужчины грубой наружности, большинство в сильном подпитии, возились с непотребными женщинами или резались в карты.
Их окружала грязь, из-за нагромождения лавок и столов негде было повернуться, в нишах чадили факелы.
Афония поняла, что натолкнулась на караульных Марка Лициния, отсутствие которых все это время сильно ее удивляло. Видимо, хозяин переплачивал за их нетрудную службу.
В казарме имелась еще одна дверь. Добраться до нее будет нелегко. Чтобы временно стать невидимой, требовался плащ. Его отсутствие приходилось компенсировать высочайшей сосредоточенностью.
Набрав в легкие воздуха, она начала произносить заклинания.
Рабба и Феср провели пленника извилистыми коридорами и велели ему остановиться у кольца в полу.
— Тяни! — приказал Рабба.
Малагирос встал на четвереньки, ухватился за кольцо и дернул. Камень сдвинулся с места, обдав Малагироса запахом затхлости. Под ним разверзлась черная дыра.
— Раздевайся!
Малагирос не спешил выполнять новое приказание Раббы. Тот безжалостно ткнул его в плечо острием меча, едва не пустив кровь.
— Делай, как тебе велят, — посоветовал Феср.
Стражники внимательно изучили каждый предмет его облачения и побросали все в яму, оставив себе только нож, крючки и пояс с магическими зельями.
— Вниз! — радостно приказал Рабба.
Малагирос опасливо заглянул в черную яму. Рабба собирался вторично пустить в ход меч, но вмешался Феср.
— Тут неглубоко. Повисни на руках и прыгай. Не ушибешься.
Покосившись на Фесра, Малагирос понял, что тот руководствуется не состраданием, а лишь желанием обойтись без осложнений. Кивнув, он последовал совету.
Пол ямы оказался ровным и влажным. Феср сказал правду: яма была неглубокой.
Стражники поставили камень на место. В узилище воцарилась кромешная тьма, от которой было недолго спятить. Пленник едва не повалился наземь.