— Не может быть!
Зоранна позволила волне пассажиров подхватить себя и повлечь к лифтам. Увы, время ее приезда совпало с часом-«пик», и теперь она была вынуждена тесниться в толпе усталых и голодных тружеников, отработавших смену. Все это были молодые люди — по большей части клоны, — одетые в серо-бурую униформу АПГ. Ни серый, ни бурый не входили в число любимых цветов Зоранны.
Как назло, весь ряд лифтов, предназначенных для подземных этажей, был отключен. Справочная посоветовала отправиться к лифтам Пятого вокзала (один километр на восток по пешеходным мостам), но Зоранна и так уже слишком устала.
— Жучок, — сказала она, указывая на лифты в соседнем ряду, — они везут вниз?
— Да.
— Отлично, — сказала она и, работая локтями, пробилась в ближайший. Кабина была так набита людьми, что двери, взывая о милосердии и умоляя пассажиров встать потеснее, закрылись лишь с третьего захода. На дисплее высветились цифры: номера затребованных пассажирами этажей, выстроенные в порядке очередности остановок. Тут Зоранна с ужасом поняла, что маршрут лифта определяется весьма демократично — в интересах большинства пассажиров. Но выходить было уже поздно. Ближайшая остановка — 63-й этаж. Затем 55-й, 203-й, 148-й и так далее. Ее этаж замыкал список.
«Жучок, это лифт Диксона!» — беззвучно проартикулировала она.
Вскоре Зоранне стало чудиться, будто время ползет, как черепаха, и ее бесконечный день еще больше растягивается всякий раз, когда лифт останавливается, чтобы выпустить или впустить пассажиров. На каждой остановке, с появлением новичков, список приоритетных этажей менялся, но 40-П упрямо оставался в самом хвосте. В Башне имелось пять видов лифтов. Диксоновский отлично подходил группам людей, направляющихся на популярные этажи. Но из всех, кто находился в кабине, в подземелье хотела ехать одна Зоранна. Кроме того, от постоянного ускорения (2,8 g, как-никак) у Зоранны заныло под ложечкой.
«Жучок, — проартикулировала она, — слетай домой и отопри мои архивы. Достань файл под названием «аневризма головного мозга» и перекачай в мозг лифта. Мы им сейчас устроим демократию».
«Этот файл просрочен, — вскоре произнес Жучок ей на ухо через имплант, еще более усиливший сходство его голоса с комариным писком. Я не могу снабжать общественный транспорт устаревшей информацией».
«Так замени дату более поздней».
«Это запрещено».
— Тут я решаю, что запрещено, а что — нет! — вскричала Зоранна, и пассажиры с удивлением воззрились на нее.
«Структура, не дозволяющая задавать вопросов, ограничивает мою эффективность», — пожаловался Жучок.
Зоранна вздохнула:
«Что ты хочешь узнать?»
«Следует ли мне перепрограммировать себя, чтобы я имел возможность отредактировать данный файл вышеупомянутым образом?»
«Нет, Жучок, некогда мне тебя перепрограммировать — да я и не умею».
«Следует ли мне самому перепрограммировать себя?»
Он что, и такое может? Тед ничего об этом не говорил… Возможно, какую-то рабочую подпрограмму забыли удалить.
«Да, Жучок, действуй».
На потолке замигала иконка «Инвалид». Лифт теперь не летел с этажа на этаж, а полз.
«Спасибо, Жучок. Так-то лучше».
Из угла раздался раздраженный голос джерри:
— Не лифт, а ленивец!
— Моя скорость не должна превышать пяти этажей в минуту, — ответил лифт.
Джерри, поднявшись на цыпочки, оглядел попутчиков.
— Ну, — спросил он, — кто этот дохляк?
Каждый принялся разглядывать своих соседей. В кабине стояли Мишели, дженни, пара джеромов и еще с полдюжины других фенотипов. Вскоре все уставились на Зоранну — она одна не была облачена в серо-бурую униформу.
— Извините, ради Бога, — произнесла она, прижав ладонь к виску. — У меня аневризма величиной с грейпфрут. Малейшее напряжение, и…
— Лечиться надо! — рявкнул джерри под одобрительный гул толпы.
— С удовольствием, — заулыбалась Зоранна. — Одолжите двадцать три тысячи кредиток?
Джерри хмыкнул и смерил Зоранну оценивающим взглядом.
— Милочка, если б ты тратила на здоровье половину того, что на финтифлюшки бросаешь, — прошипел он, — у тебя бы этой проблемы не было, а?
Джерри Зоранне никогда не нравились — та еще мразь. И действительно, из всех коммерческих типов именно джерри-клонов чаще всего приходилось забивать in vatero, учитывая их повышенную социопатию. Зато там, где требовались цепные псы, они не знали себе равных: основной контингент в десантных войсках Протектората составляли именно джерри. Этот, однако, служил охранником в оптовом торговом комплексе, о чем свидетельствовала нашивка «ГОНИМ-НЕ-ПУСКА-ЕМ» на его серой кепке.