Изредка судьба наказывает «псовых» владельцев. Клочкастая кавказская овчарка, сделавши свое дело, вдруг резко тянет разноцветного мальчишку в крапивные джунгли. Слышно, как тот сдержанно подвывает. Впрочем, злорадство мое — лишь на несколько секунд. Все-таки жаль пацана… А кругловатого и лысоватого «нового русского» (он тоже в штанах до колен) не жаль, когда ньюфаундленд затягивает его в кусачие заросли. Впрочем, представитель делового мира тут же бросает поводок и выскакивает на асфальт. Черная лохматая комета под вопли хозяина уносится на свободу. Вот, побегай теперь за псом…
А на следующее утро «бизнесмен» (уже в джинсах) и ньюфаундленд приходят под мое окно снова…
Иногда я утешаю себя тщеславной мыслью: может быть, владельцы собак знают, чья голова видна им сквозь оконное стекло и решетку, и самоутверждаются таким образом? Приятно, когда твоя собачка какает под окном у писателя. Но чтобы верить в это всерьез, надо обладать слишком высоким самомнением…
Впрочем, едва ли взрослые люди что-то вообще знают обо мне. Они, если и читали мои книжки, то в далеком детстве (да и то едва ли). Насколько мне известно, многие из них считают, что я давно умер… Хорошо, что ребята так не считают! Среди них до сих пор есть (честное слово!) такие, кто любит книжки.
Вот только что (прямо в эти минуты, когда печатаю) позвонил третьеклассник Сережа Яковлев. Мы с ним дважды встречались на школьных читательских конференциях, и он подарил мне грустные, но героические стихи о каравелле. А сейчас сообщил, что за эти стихи получил приз на литературном конкурсе: билет на сеанс мультфильмов.
По-моему, стихотворение стоит того, чтобы его процитировать (я испросил разрешение у автора).
Некоторая сбивчивость поэтической техники вполне простительна для десятилетнего автора. Зато сколько искреннего чувства и прекрасной мальчишечьей смелости!..
Сережа, автор этих строк, очень вдумчивый и поэтически настроенный человек. Мне он кажется похожим на Кирилку из моей недавней повести «Полосатый жираф Алик»[12]. С такой же ясной душой… А стихи его нравятся мне еще и потому, что напоминают пиратские песни, которые мы сочиняли и распевали под гитару в студенческие годы. Мы — трое друзей, образовавших союз «Братство Веселого Роджера». Витя Бугров, Леня Шубин и я. Где сейчас Леонид, не знаю. А Витя…
Иногда я прихожу к невысокому памятнику среди больших берез и сосен. Достаю плоскую фляжку с коньяком. «Давай, Вить, за все, что было…» Он понимающе смотрит с каменного портрета: «Давай…» А у меня в памяти одна за другой — мелодии песен из нашего флибустьерского цикла…
Ну, чем не Сережина «Каравелла»?
…Потом я завинчиваю пробку и, держась за поясницу, подымаюсь со скамейки. «Размять деревянное тело можно только в пути». И я отправляюсь в путь, чтобы работать дальше. Над фантастической повестью. Над какой еще повестью можно работать после встречи с Виталием Ивановичем Бугровым! Он весь принадлежал и принадлежит великой литературе Фантастике.
12
В журнальном варианте («Если» № 3, 1999 г.) повесть печаталась под заголовком «Трава для астероидов». (Прим. ред.)