— Думаю, что она агент миротворческого корпуса ООН.
Детвайлер слегка повернул голову к тем, кто стоял сзади. Они недоумевающе пожимали плечами, давая понять, что не осведомлены о таком исходе.
— Не верю, — бросил он наконец.
— Придется. Корабль отозвали по ее приказу. А мальчишка помогал ей.
Я показал на монитор, где по-прежнему маячила физиономия Тима. Парень ухмыльнулся и сделал непристойный жест.
— Но, — поспешно продолжал я, — еще можно все уладить.
При этих словах мисс Олдейб застонала и слегка пошевелилась.
Детвайлер скрестил руки на груди и бесстрастно осмотрел меня.
— Честно говоря, я чувствовал бы себя гораздо лучше, если бы разорвал кого-то собственными руками.
— Вероятно, но вам же хочется улизнуть без помех. Мне нужна Ли Хинмен. Отдайте мне Ли и можете забирать эту бабищу.
Я подтолкнул мисс Олдейб носком сапога.
Она застонала чуть громче и прохрипела:
— Ты этого не сделаешь!
Террорист гаденько ухмыльнулся.
— Зачем менять нежную молоденькую курочку на груду застарелого жира? Хотя должен признать, что вы проделали неплохую работу, отбив этот жесткий бифштекс.
— Она гораздо более ценный заложник, чем Ли. А если не согласитесь, я велю Тиму намертво пришвартовать корабль. Сейчас он на моей стороне.
Жестокая усмешка Детвайлера мгновенно исчезла при этой угрозе, сменившись нескрываемой холодной злобой.
— Ты этого не сделаешь!
Я старательно скривил губы в улыбке.
— Почему же! Ты сломал внешние двери. Тиму достаточно провести несколько несложных манипуляций, чтобы надежно запереть шлюз. Стандартные процедуры, только и всего.
— Глупое решение, констебль, — предупредил он. — Глупое и фатальное.
Я поверил ему, но все же продолжал упрямиться.
— Слушайте, она уже позвала на помощь. Если хотите улизнуть, принимайте мои условия.
Мисс Олдейб подняла голову, оставив на полу большое багровое пятно.
— Никуда ты не уйдешь, жалкая куча куриного помета, — простонала она.
Лицо Детвайлера потемнело.
— Заткнись.
Она с трудом перевернулась, чтобы лучше его видеть:
— Смирись, котеночек: как бы ты ни выдрыгивался, все равно тебе не взять верх над женщиной. Нет в тебе этого самого, ясно?
В каждом ее слове было достаточно кислоты, чтобы прожечь камни пола. Однако на этом она не остановилась и, вызывающе подняв подбородок, добавила:
— Особенно над такой, как я!
— Я приказал тебе заткнуться! — прошипел он, вынимая пистолет.
— Ну да, — продолжала издеваться она, — приятно знать, что хотя бы что-то не откажет, когда попытаешься пустить его в ход.
Он устремился к мисс Олдейб, целясь из пистолета прямо ей в лоб.
— Я велел тебе заткнуться!
Но та, ничуть не испугавшись, весело хмыкнула:
— Поверь, мальчик, нет ничего постыдного в том, что такой слабак, как ты, боится женщин. Для тебя так даже лучше.
— Я не боюсь женщин! — заревел Детвайлер, тыча ей в лоб дулом пистолета.
Я зачарованно пялился на Джинни Олдейб, и даю слово: во всей ее исполинской фигуре не промелькнуло ни искорки страха. Наоборот, она улыбнулась еще шире.
— Конечно, нет — если держишь их на прицеле. Что за трусливое дерьмо! Ты трясешься, как лист, при виде…
И тут лицо Детвайлера буквально почернело от ярости, а плечи угрожающе распрямились. Господи, сейчас он спустит курок!
Я сам не понял, что произошло. Все вышло помимо моей воли. Просто дубинка вдруг взвилась в воздух и описала широкую дугу, что застало врасплох не только меня, но и мою мишень. Раздался мерзкий треск, и рука Детвайлера бессильно повисла, а пистолет отлетел в сторону.
Признаюсь, что оцепенел от неожиданности. Не знал, что способен на такое, и к тому же не заготовил плана дальнейших действий. Но не успел Детвайлер взвыть от боли и злости, как послышался очередной треск, и между нами со скоростью, невероятной для особы таких габаритов, втиснулась Джинни Олдейб. Она сбила Детвайлера с ног, намертво обхватила руками и с криком: «Давай мне за спину!», повернулась к двум предателям-миротворцам, загородившись предводителем, как щитом.
— Бросай оружие, — приказала она жутким голосом. Едва ли не генеральским. — Приказываю сдаться!
На какую-то долю мгновения мне показалось, что террористы послушаются. Но оказалось, что они только крепче сжали свое оружие.
Из навесных мониторов внезапно хлынула музыка, громкий, режущий уши «сайдаб».
— Отпусти его! — завопил тот, что стоял слева, пытаясь перекричать оглушительный гам. — Ты его задавишь, сука! Я не задену его — и все же влеплю в тебя пулю!